Интервью - [3]
Господи, но зачем?! И за что? Она в жизни своей никому не причинила зла… Ну, быть может, самую капельку. Она вспомнила Ленку, свою младшую сестру, которая пару лет назад удачно вышла замуж за финна, познакомившись с ним благодаря Интернету. В 7 лет Ольга разбила любимую чашку отца, а все свалила на сестру, благо та в два с половиной годика не могла ничего объяснить. Ленку мать отшлепала, да и ей досталось за то, что плохо следила за сестрой. И вот уже почти тридцать лет она жила с этим чувством вины, до сих пор не в силах попросить у Ленки прощения, каким бы глупым и мелким это сейчас не казалось.
Между тем Зоткин, несмотря на свой невысокий рост, легко взвалил Ольгу себе на плечо, и направился к двери, ведущей в подвал. Проход был под стать росту таксидермиста, и то ли специально, то ли нечаянно тот задел своей ношей косяк двери, и затылок женщины пронзила острая боль. Она хотела крикнуть, чтобы с ней хотя бы обращались осторожнее, но язык словно прирос к нёбу. Ей оставалось только покорно считать мелькавшие перед ее застывшим взглядом ступеньки. Пять, десять, пятнадцать, двадцать… Двадцать две! Она не любила эту цифру, поскольку в двадцать два года осталась без матери. Отец умер еще раньше, и ей пришлось в одиночку тянуть и себя, и Ленку. И вот сейчас это роковое число…
— Вот, собственно говоря, мы и на месте. Вы ведь хотели здесь оказаться, верно?
В нос ударил резкий запах химикатов. Она почувствовала, как ее кладут на холодный, металлический стол, и догадалась, что именно на этом "алтаре" таксидермист разделывает туши убиенных животных. А она, она-то, зачем здесь?! Что он хочет делать с ней? Неужели…
Сердце под простой ситцевой блузкой бешено заколотилось, в висках застучали маленькие молоточки. В этот момент Зоткин обхватил ее голову своими сильными ладонями и повернул налево. Она увидела сидящего на корточках мальчика, который трепал за загривок большого серого пса. На лице мальчугана было написано счастье.
— Это мой Костик, — вторгся в ее сознание голос таксидермиста. — Я так его любил, что просто не мог отдать земле то, что принадлежало мне по праву. Вы не представляете, какого труда мне стоило вернуть ему прежний облик. Увы, с Татьяной я ничего поделать не мог. Оторванную руку я пришил, но вот лицо… Его надо было создавать практически заново. А я не пластический хирург, я всего лишь таксидермист, хотя и высокого уровня. В общем, Татьяну и Костю хоронили в закрытых гробах. Якобы Костю. Для весу я положил в его гроб камни.
"Это какой-то бред, Стивен Кинг и Иероним Босх в одном флаконе, — с тоской подумала Ольга. — Может, мне все это снится? Вот сейчас захочу, сделаю над собой усилие — и проснусь".
Однако то был не сон. И она прекрасно это сознавала, но просто не хотела верить в ужас происходящего с ней, потому что тогда у нее не останется никакой надежды.
— Поверьте, я не питаю к вам никакой антипатии, — проговорил Зоткин, возвращая ее голову в исходное положение. — Просто, когда я вас увидел, то в первый миг обомлел. Подумал, моя Таня восстала из мертвых. Потом присмотрелся… Нет, цвет глаз у Тани был другой, и родинка над губой отсутствовала. Да и манера разговаривать у вас несколько иная, хоть в чем-то и похожая. Так что решение закончить композицию созрело не сразу. Но все же я не смог удержаться…
На какое-то мгновение в его глазах блеснули слезы. Но это было всего лишь мгновение. В следующую секунду перед ней вновь стоял равнодушный, знающий свое дело потрошитель.
— Надеюсь, вы не держите на меня зла. А за то, что вы почувствуете всю прелесть метаморфозы своего тела — вообще должны меня благодарить. Хотел бы я, чтобы надо мной кто-нибудь со временем так поработал… Впрочем, что с вами говорить; вы все-равно уже ничего не скажете — яд африканских колдунов надежно парализовал вас.
Он ловко распорол на ней одежду специальными ножницами, и вскоре Ольга почувствовала, что лежит на столе полностью обнаженная. Слезы отчаяния затуманили ее взгляд, однако таксидермист заметил это, и со словами: "Ну, ну, вот этого совершенно не нужно делать", — вытер ей глаза ватным тампоном. Господи Боже ты мой, даже выплакаться она не может! Ольга жалела теперь только о том, что не теряет сознания, чтобы не видеть всего этого кошмара. А спустя минуту перед ее взором возникли пальцы таксидермиста, в которых были зажаты какие-то шарики.
— А вот, сударыня, и ваши будущие глазки. Симпатичные, верно? Такие же зелено-голубые, какие были у моей Танюши. У меня, скажу по секрету, есть знакомый офтальмолог, и он помогает мне с материалом. Думает, я эти стеклянные глаза вставляю животным… Впрочем, он не ошибается, это только второй раз, когда материал используется немного не по назначению. Или, наоборот, по назначению… Ладно, что-то я заболтался. Пора приступать к делу.
Стеклянные глаза со стуком упали на стоявший рядом столик с инструментарием, и в следующее мгновение в руках Зоткина оказался холодно блеснувший ланцет. Словно в замедленной киносъемке, нож плавно взмыл над лицом Ольги, и острая боль, сопровождаемая отвратительным хрустом, начавшись у горла, прорезала ее до самого паха. Однако прежде чем навсегда потерять сознание, она посмотрела в лицо своему палачу, и из последних сил разомкнув слипшиеся губы, хрипло прошептала:
Алексей Лозовой, 63 лет от роду, музыкант на излёте карьеры, оказывается в теле 15-летнего парня в 1961 году. Причём парня с не самой лучшей биографией. Но героя это не пугает, и он принимается лепить из обычной шпаны звезду не только музыки, но и футбола…
Бывший спецназовец Ефим Сорокин вряд ли предполагал, что, прыгая с парашютом в 2017 году, приземлится в… 1937-м. В СССР под руководством товарища Сталина вовсю строят социализм, а заодно расправляются с врагами народа. И неудивительно, что так странно экипированного незнакомца сразу записывают в агенты западных спецслужб…
Продолжение приключений Максима Варченко, после смерти попавшего в собственное 15-летнее тело. И вновь отдельное спасибо Alex Pol.
Прошли годы. Не без участия Ефима Сорокина, он же Фил Бёрд, послевоенная Европа приобрела совсем другой вид. Сам же герой – вполне успешный бизнесмен. Однако, зайдя как-то в бар с помощником директора ФБР, умудрился влипнуть в историю, в результате которой мексиканским наркокартелем были похищены его дочь и беременная жена. Приходится платить большой выкуп, но недаром Ефим когда-то снял в Голливуде фильм «Месть подаётся холодной». Вот и наш герой решает жестоко отомстить похитителям…
Заключительная часть похождений Максима Варченко в советском прошлом, которое не без его помощи приобретает новые очертания. Отдельное спасибо Alex Pol.
58-летний писатель Максим Варченко засыпает в 2020-м, а просыпается… в 1977-м. Оказавшись в собственном теле 15-летнего подростка, он понимает, что получил шанс прожить свою жизнь заново. Вот только у него ни айфона, ни полученных в результате переноса суперспособностей, как у других попаданцев. Приходится рассчитывать только на себя. Отдельное спасибо за помощь Alex Pol.
Она — одна из тысяч душ, работающих в Чистилище, на обнуление кредитного счета. Он — конченый грешник, приговоренный к вечному распятию, демон, которого все архангелы знают лично, потому что в свое время он успел попортить жизнь каждому из них. Когда он получает помилование, Чистилище содрогается, ожидая, что жажда греха, жажда крови снова одержит его, но кажется, у него на уме совсем не убийства… Долго ли он выдержит неумолимый голод, и сможет ли относиться к ней не только как к инструменту своего насыщения?
очерк о деревенском умельце-самоучке Луке Окинфовиче Ощепкове.
Пока обыватели заняты своим социальным рейтингом и новыми скинами дополненной реальности, экстремалы стараются взять от жизни все. Рэм живет двойной жизнью: в одной из них он - популярный актер, в другой - эйр-трейсер Кош. Но однажды он становится фигурой в игре сильных мира сего. Его сокровенные тайны оказываются под угрозой раскрытия, и задорная игра превращается в битву за жизнь и свободу. У книги есть продолжение, и оно здесь: https://author.today/work/47451.
"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.
Героиня романа Инна — умная, сильная, гордая и очень самостоятельная. Она, не задумываясь, бросила разбогатевшего мужа, когда он стал ей указывать, как жить, и укатила в Америку, где устроилась в библиотеку, возглавив отдел литературы на русском языке. А еще Инна занимается каратэ. Вот только на уборку дома времени нет, на личном фронте пока не везет, здание библиотеки того и гляди обрушится на головы читателей, а вдобавок Инна стала свидетельницей смерти человека, в результате случайно завладев секретной информацией, которую покойный пытался кому-то передать и которая интересует очень и очень многих… «Книга является яркой и самобытной попыткой иронического осмысления американской действительности, воспринятой глазами россиянки.