Интервью для Мэри Сью. Раздразнить дракона - [71]

Когда же первая часть сражения закончилась, герольды объявили, что вот прям сейчас зрители увидят небывалое зрелище: маги-самоубийцы на загривках ящеров, в смысле отважные герои укрощают драконов.

Брок, подмигнув мне и похлопав побратима по плечу, бросил:

— Ну я пошел, встретимся у леса, за городом, — и, не позволив мне сказать ни слова, потопал к загонам.

— Волнуюсь за него… — Я повернулась к Йону.

Шкура обнял меня, но отчего-то скидывать руку оборотня с плеча мне не хотелось, хотя жест и вышел фривольным. Будь рядом лиса — обязательно на это фыркнула бы. Но Патрикеевна затерялась где-то в толпе еще при входе на ристалище.

— Не переживай. Это остальные будут скакать, как на диких лошадях без седла. Брок же поедет на закорках у родича. Ничего с ним не случится. А нам надо пробираться поближе к выходу…

Зачем — спрашивать я не стала. И так очевидно: это зрители думают, что их ожидает укрощение драконов. А на деле — если Брок все сделал верно, ящеры поскидывают седоков и будут таковы. Но как сам ящер думает выкрутиться из этой ситуации? Хотя ему виднее, о чем договариваться с сородичем.

Над ареной пронесся оглушительный крик, и драконы, выпустив струи пламени, взмыли в небо.

ГЛАВА 10, она же вопрос десятый: — Что для вас самое главное в жизни? А в смерти?

То, что полет на загривке дракона — не увеселительная прогулка, стало понятно уже через пару мгновений, когда один из ящеров, совершив несколько кульбитов в воздухе, начал стремительно набирать высоту. При этом крылатый плевать хотел (как в переносном, так и в прямом смысле этого слова — огнем) на понукания и попытки мага-наездника натянуть силовой аркан. Толпа слаженно ахнула, когда дракон, перекувыркнувшись в воздухе и зависнув на пару секунд брюхом вверх, резко ударил крыльями и сбросил с себя седока. Освободившись, угольно-черный ящер свечкой взмыл ввысь.

Чародей полетел вниз, суматошно размахивая руками.

В голове пронеслась мысль, что я вижу последние секунды жизни молодого, еще сильного и здорового мужчины, который в панике инстинктивно пытается схватить руками воздух. Но нет, оказалось, в свободном падении, когда небо и земля меняются местами за долю секунды, колдун не истерил, а умудрялся кастовать заклинание.

Он успел. Замер в воздухе, завис всего в двух локтях над грязью арены. Его тело, уже сгруппировавшееся, приготовившееся принять удар, повисло будто на тросе. Но едва зрители выдохнули, как второй дракон, на этот раз аметистовой масти, на бреющем полете буквально причесал брюхом толпу, в панике брызнувшую во все стороны. Лишь выставленный в последний момент щит того самого лысого седобородого мага чудом спас сотни жизней.

— По метлам! — Крик, как рупором, усиленный магией, полетел поверх голосящей толпы.

Несколько чародеев успели взмыть в воздух, когда и на третьем драконе, чья чешуя отливала бронзой, лопнул силовой аркан, высвободив ящера из пелены заклинания. Его седока смело волной огненного дыхания чешуйчатого, когда тот вывернул шею под немыслимым углом. Обгоревшего чародея, сверзившегося с драконьего загривка, успел подхватить заклинанием левитации один из магов, оставшихся на земле. Выжил ли опаленный огнем колдун — для меня осталось загадкой.

Едва бронзовокрылый разделался со своим наездником, как арену тут же залило огнем.

Первый вылетевший из седла чародей, что еще секунду назад висел в двух локтях над землей, как муха на паутине, успел в несколько прыжков пересечь поле.

Грязь, которая недавно хлюпала под ногами боевых магов на ристалище, вспучившись, затвердела в момент, а потом и вовсе пошла трещинами. К бронзовокрылому присоединился четвертый дракон, шипастый, и не давал магам возможности взлететь.

Вот только дракон, чью шею украшал ряд здоровенных игольчатых выростов, в отличие от своего бронзовокрылого собрата, не успел избавиться от наездника. Колдун еще чудом держался на его холке, намертво вцепившись в один из этих самых шипов. Миг — и по шее сородича, ровно в то место, где сидел хваткий чародей, пришелся удар хвоста бронзового дракона. Наездник за долю секунды до этого успел сигануть с холки.

Только сейчас, стоя у стены и наблюдая безумную панику, крики, свистящие пульсары и отчаянный мат чародеев, которые сдерживали стену огненного драконьего дыхания, я начала осознавать, что такое война для простых людей.

Чародей, что первым выпал из седла и лишь чудом не разбился, весь измазанный, сейчас присоединился к магическому заслону, влив в него свои силы.

Я повернула голову, успела увидеть, как и второго наездника, вцепившегося в загривок аметистового дракона, щедро облил пламенем бронзовокрылый, освобождая крылатого собрата от седока.

Маг, которого только что искупали в огне, должен был обуглиться и осыпаться на землю кучкой пепла, но он, хоть и основательно подкопченный, каким-то чудом сумел выжить. А вот удержаться — нет.

Не знаю как колдунам, а вот простым смертным падение с драконьей шеи наверняка светило бы не совсем романтическим свиданием с апостолом Петром. То ли всадник на шипастом был дюже удачливый, то ли просто имел блат, знал всю небесную канцелярию лично и наведывался в нее регулярно, но… После того как уже бывший наездник аметистового поприветствовал боками арену с запекшейся на ней грязью, он весьма резво припустил по глиняной корке, ловко уворачиваясь от драконьего дыхания.