Интернет-революция - [9]
Одно из самых необычных обстоятельств, связанных с дрейфом Калифорнийской идеологии вправо, состоит в том, что само Западное побережье есть продукт смешанной экономики. Системы ирригации, автомагистрали, школы, университеты, другие инфраструктурные объекты, благодаря которым в Калифорнии можно очень неплохо жить, были построены на правительственные доллары. А сверх этого высокотехнологический промышленный комплекс Западного побережья десятилетиями кормился от богатейших в истории государственных контрактов. Правительство США бросало миллиарды налоговых долларов на закупку самолетов, ракет, электроники и ядерных бомб у калифорнийских компаний. Тем, кто не ослеплен догмами свободного рынка, очевидно, что у американцев всегда было государственное планирование, только они называли его «военным бюджетом»[33]. В то же время ключевые элементы стиля жизни на Западном побережье идут от давней традиции культурной богемности. СМИ локальных сообществ, спиритуализм нью-эйдж, движение за открытость гомосексуальной ориентации (gay pride), серфинг, здоровое питание, рекреационные наркотики, поп-музыка и многие другие формы новой культурной ереси возникли в рамках решительно некоммерческих движений, сосредоточенных вокруг университетских кампусов, деревенских коммун и объединений художников, – и лишь позже были коммерциализированы. Без DIY-культуры мифы Калифорнии не имели бы того глобального резонанса, который они имеют сегодня[34].
Финансирование за счет средств общества, вовлечение неформальных сообществ – все это было исключительно плодотворным для развития Кремниевой долины и других высокотехнологических отраслей, хотя роль этих факторов не признана и не оценена в денежном выражении. У капиталистических предпринимателей часто бывает завышенная оценка своего вклада в развитие новых идей, но они редко в полной мере признают вклад со стороны государства, своих собственных работников или более широкого сообщества. Прогресс технологий кумулятивен – он зависит от результатов коллективного исторического процесса и должен хотя бы частично считаться коллективным достижением. Как и в любой другой промышленно развитой стране, американские предприниматели не могли не опираться на поддержку государства и на DIY-инициативы, сильно развивавшие новые отрасли. Когда японские компании угрожали захватить американский рынок микрочипов, либертарианские компьютерные капиталисты из Калифорнии не испытывали идеологических угрызений совести, вступая в спонсируемый государством картель, чтобы отразить вторжение с Востока. Билл Гейтс откладывал запуск Windows’95 до тех пор, пока не были готовы инструменты этой системы, предназначенные для поддержки деятельности сообществ в киберпространстве[35]. Как и в других отраслях, главный вопрос к возникающей индустрии гипермедиа не в том, будет ли в этой индустрии смешанная экономика, а в описании конкретной структуры этой смешанной экономики.
Но если священные догматы свободного рынка противоречат низким фактам профанной истории, почему сторонники Калифорнийской идеологии находятся в полной власти мифа о свободном рынке? Живущие в контрактной культуре цифровые ремесленники ведут шизофреническое существование. С одной стороны, они не могут сомневаться в верховной власти рынка над их жизнями. С другой стороны, они с презрением отвергают поползновения властей понемногу ограничивать пространство их личной автономии. Перемешивая новых левых и новых правых, Калифорнийская идеология умеет мистическим образом разрешить противоречия взглядов и позиций внутри виртуального класса. Главный инструмент согласования радикальных и реакционных идей технологического прогресса – антигосударственность. Новые левые ругают правительство за то, что оно финансирует военно-промышленный комплекс, а новые правые атакуют государство за то, что оно мешает спонтанному распространению новых технологий через рыночную конкуренцию. Несмотря на центральную роль общественных ресурсов в развитии компьютинга и Сети, калифорнийские идеологи повторяют все ту же антигосударственную проповедь кибернетического либертарианства – причудливую смесь анархизма хиппи и экономического либерализма, сдобренную большой дозой технологического детерминизма. Гуру новых левых и гуру новых правых отстаивают свои версии цифровой джефферсоновской демократии вместо того, чтобы исследовать реальный капитализм. В частности, Говард Рейнгольд из новых левых считает, что электронная агора даст возможность индивидам практиковать свободу медиа, не нарушая заветов отцов-основателей. Аналогично новые правые заявляют, что устранение всех регуляторных барьеров для частного предприятия породит достойную джефферсоновской демократии свободу медиа[36].
Триумф этого ретрофутуризма – результат провала обновления США в конце 1960-х – начале 1970-х. После противостояния в Народном парке борьба между американским истеблишментом и контркультурой вошла в спираль конфронтации с применением насилия. Пока вьетнамцы ценой огромных человеческих страданий выдворяли американских интервентов из своей страны, хиппи и их союзники из движения за гражданские права черного населения были в конце концов разгромлены путем государственных репрессий в сочетании с культурным поглощением.
К выходу самой громкой сериальной премьеры этого года! Спустя 25 лет Твин Пикс раскрывает секреты: история создания сериала из первых уст, эксклюзивные кадры, интервью с Дэвидом Линчем и исполнителями главных ролей сериала.Кто же все-таки убил Лору Палмер? Знали ли сами актеры ответ на этот вопрос? Что означает белая лошадь? Кто такой карлик? И что же все-таки в красной комнате?Эта книга – ключ от комнаты. Не красной, а той, где все герои сериала сидят и беседуют о самом главном. И вот на ваших глазах начинает формироваться история Твин Пикс.
Речь в книге идет о том, что уровень развития страны и особенности жизни в ней определяются законами государства и его экономической и социальной политикой. На примере Финляндии показано, как за семь столетий жизни при разных законах возникла огромная разница между Россией и Финляндией. И это совершенно закономерно. Приведены примеры различий. Дана полезная информация о Финляндии. Есть информация для туристов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
“Не все люди склонны к прокрастинации, и не каждому прокрастинатору способна помочь стратегия упорядоченной прокрастинации, поскольку иногда это свойство является проявлением проблем посерьезнее, а для их решения нужен более глубокий подход, нежели поверхностное философствование. Тем не менее, если судить по моему почтовому ящику, на этих страницах многие смогут разглядеть себя и в результате если не решить свою проблему полностью, то хотя бы испытать облегчение. Нелишним бонусом будет и целый ряд симпатичных понятий, которые можно применить к себе, таких как акразия, горизонтальная организация, приоритетность заданий, синдром незакрытых скобок”.
В остроумно названном эссе «Девочка с пальчик» («Petite Poucette», 2012) философ бросает взгляд на поколение своих внуков – сегодняшних студентов, способных, ловко управляясь со смартфонами одним большим пальцем руки, беспрепятственно перемещаться если не в физических, то, во всяком случае, в ментальных времени и пространстве. Помимо метких наблюдений над столь необычными существами эта небольшая книга содержит непринужденный конспект основных направлений, избиравшихся мыслью Серра за минувшие полвека.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
“Я вспоминаю, как впервые услышал о радио. Это были иронические газетные заметки о настоящем радиоурагане, грозящем опустошить Америку. Тем не менее создавалось впечатление, что речь идет не только о модном, но действительно современном деле.Это впечатление затем рассеялось очень скоро, когда мы услышали радио и у себя. Сперва, разумеется, удивлялись, как доходят эти звуковые передачи, но потом это удивление сменилось другим удивлением: что за передачи приходят из воздушных сфер. То был колоссальный триумф техники: венский вальс и кулинарные рецепты отныне наконец доступны всему миру.”.
«Культурная индустрия может похвастаться тем, что ей удалось без проволочек осуществить никогда прежде толком не издававшийся перевод искусства в сферу потребления, более того, возвести это потребление в ранг закономерности, освободить развлечение от сопровождавшего его навязчивого флера наивности и улучшить рецептуру производимой продукции. Чем более всеохватывающей становилась эта индустрия, чем жестче она принуждала любого отдельно стоящего или вступить в экономическую игру, или признать свою окончательную несостоятельность, тем более утонченными и возвышенными становились ее приемы, пока у нее не вышло скрестить между собой Бетховена с Казино де Пари.