Интербеллум 1918–1939. Мир между великими войнами - [136]

3. Болгария: как, имея огромные возможности, потерять все

Болгария в качестве государства-лимитрофа интересна еще и самим регионом, на территории которого она находится. Балканы как узел, связывающий Европу и Азию, всегда были в центре внимания крупных держав, и за контроль над полуостровом и регионом постоянно шли войны. Собственно, Первая мировая началась именно с инцидента на Балканах, во многом именно по причине того, что борьба за владычество в регионе возобновилась с новой силой, а желание взять эту землю под свой контроль испытывали слишком многие и слишком сильные политические игроки.

При этом нужно понимать, что национальное самоопределение балканских народов, а также тех наций, которые активно действовали здесь в разные исторические периоды, включало в себя и создание некоего большого и самостоятельного государства имперского типа. Показателен случай накануне первой Балканской войны 1912 года, когда свои взгляды на дальнейшую судьбу Балкан опубликовали богары, сербы и греки. Все, что характерно, хотели большого и самостоятельного, практически «панбалканского» государства. Но с доминированием именно своей нации и страны. При этом болгары ссылались на православный экзархат, как центр духовной жизни всех Балкан, сербы – на то, что все говорят на сербском языке, а греки заявляли об исторической преемственности[247].

И этими амбициями для манипуляций местным населением, вплоть до уровня отдельно взятых стран, активно пользовались государства-тьюторы. Естественно, такие попытки контроля с постоянным упором на «имперские притязания» не способствовали большой любви балканских народов друг к другу. Немецкий военный и дипломатический деятель периода Веймарской республики барон Курт фон Хаммерштейн-Экворд, долгое время работавший в Софии, описал эти взаимоотношения так: «Балканы – это банка с пауками, где все друг друга ненавидят, и каждый народ стремится реализовать свою национальную мечту за счет соседа»[248].

Что касается болгар, то их «национальной мечтой» была Великая Болгария. На официальном уровне эта доктрина была озвучена в 1908 году, сразу же после обретения независимости от Османской империи. Концепцию сформулировал первый премьер независимой Болгарии Александр Малинов. Территориально потенциальная Великая Болгария должна была в первую очередь включать в себя так называемый «болгарский крест», выход к четырем морям: Черному, Эгейскому, Мраморному и Адриатическому.

До начала Первой мировой войны страны Антанты активно пытались сформировать на Балканах союз зависимых от них государств из Сербии, Болгарии, Греции и Черногории, который стал бы противовесом влиянию на Балканах Османской империи и Австро-Венгрии. Но по итогам Балканских войн 1912–1913 годов ни один из участников не был удовлетворен территориальными приобретениями. Потому что помимо концепции «Великой Болгарии» в других странах вызревали аналогичные доктрины не менее Великих Сербии, Черногории и Греции. В итоге вторая часть военных действий в рамках балканских войн начала XX века проходила уже между бывшими союзниками. И Болгария в этом противостоянии потерпела поражение. Это, в свою очередь, подтолкнуло правительство страны в сторону союза с Австро-Венгрией.

Что характерно, Болгарией на тот момент управлял царь Фердинанд I, который по отцу происходил из австрийских дворян, но по материнской линии был родственником французских монархов династии Бурбонов. Однако интересы Болгарии потребовали сближения не с Антантой, а с «Центральными державами». И в итоге Болгария выступила на их стороне в Первой мировой войне. Естественно, со стороны Австро-Венгрии были даны обещания реализации доктрины «Великой Болгарии».

Интересно, что противостояние развернулось в первую очередь за территорию Македонии с Румынией, при этом и в Румынии, и в Македонии на тот момент жило множество этнических болгар. Таким образом, болгары оказались по обе линии фронта и воевали друг с другом за территорию, населенную ими же. В целом этот инцидент ясно демонстрирует суть происходящих на Балканах конфликтов того времени.

Впрочем, по итогам Первой мировой Болгария в очередной раз оказалась в стане проигравших. В заключенном договоре о перемирии под давлением Антанты был прописан пункт об отречении Фердинанда I от престола. Корона перешла его сыну, Борису III. Роль этого болгарского царя в мировой историографии трактуется весьма неоднозначно. Многие специалисты прямо обвиняют его в крушении болгарской государственности. Но нужно понимать, что Борис III пришел к власти в сложнейшее для страны время. Первое, чем он вынужден был заняться, – это вывод страны из серьезнейшего послевоенного кризиса. Практически каждая болгарская семья потеряла кого-то в войне, репарации в пользу стран-победительниц были огромны, хозяйство уничтожено.

Если говорить о конкретных цифрах, то данные о потерях Болгарии разнятся до сих пор: специалисты насчитывают от 30 до 100 тысяч погибших. Большинство исследователей при этом сходится на цифре в 50 тысяч человек. Если учесть тот факт, что население Болгарии на тот момент составляло примерно 5,5 миллиона человек, станет понятно, что фактически погиб каждый сотый болгарский подданный.