Интеллектуальные уловки. Критика современной философии постмодерна - [37]

Как бы там ни обстояли дела с «другими скоростями, в которых мы жизненно заинтересованы», эйнштейновское отношение между энергией и массой экспериментально проверено с большой степенью точности, и оно, очевидно, не могло бы выполняться, если бы скорость света (с), была бы заменена какой-то другой скоростью.

Короче говоря, мы полагаем, что культурное, идеологическое и сексуальное влияние на различные научные предпочтения — на изучаемые темы, предлагаемые теории — задает важную тему исследования в истории науки и заслуживает строгого анализа. Но чтобы в конечном счете внести какой-то вклад в это исследование, необходимо серьезно разбираться в изучаемых научных областях. К сожалению, высказывания Иригарей отражают поверхностное понимание сюжетов, которых она касается, и, следовательно, они ничего не привносят в дискуссию.

Механика жидких тел

В эссе, написанном до «„Механики“ жидких тел», Иригарей уже развивала свою критику «маскулинной» физики: она, похоже, полагает, что механика жидких тел отстает в развитии по сравнению с механикой твердых тел потому, что твердость отождествляется (ею) с мужчинами, а текучесть с женщинами. (Однако, Иригарей родилась в Бельгии, и разве она не знает символ Брюсселя?)

Итак, попробуем подробно проследить за рассуждением Иригарей. Ее эссе начинается буквально следующим образом.

Уже распространяется — с какой скоростью? в каких средах? несмотря на какие препятствия?… — и что они распространялись бы способом, мало совместимым с символическими рамками, создающими закон. А это не могло бы длиться без создания некоторых завихрений, водоворотов, которые следовало бы вновь ограничить твердыми принципами-перегородками, иначе они распространятся до бесконечности. Дойдя до того, что они снесут саму эту третью инстанцию, обозначенную в качестве реального. Нарушение и смешение границ, которое просто необходимо принудить к порядку¹¹⁸.

Необходимо поэтому вернуться к «науке», чтобы задать ей несколько вопросов. [В сноске она отмечает: ] Необходимо было бы обратиться к некоторым трудам по механике твердых и жидких тел¹¹⁹. [Затем она продолжает: ] Вопрос исторического запоздания разработки «теории» жидких тел и всего того, что из нее следует касательно апории математической формализации. Остается объяснить то, что, вероятно, будет приписано реальному [В сноске она добавляет: ] Ср. значение «реального» в «Текстах» и «Семинарах» Лакана.

Итак, если мы рассмотрим свойства жидких тел, мы заметим, что это «реальное» может закрывать немалую часть физической реальности, которая все еще сопротивляется адекватной символизации и/или означает неспособность логики погрузить в своей письмо все черты природы. Подчас необходимо редуцировать некоторые из них, рассматривать их/ее лишь с точки зрения идеального состояния, чтобы они/она не тормозила работу теоретической машинерии.

Но какое распределение ролей поддерживается здесь между языком, всегда подчиненным постулатам идеальности, и эмпирической реальностью, отпавшей от всякой символизации? И как не признать, что с точки зрения этого разрыва, этого разлома, обеспечивающего чистоту логики, язык по необходимости остается мета-«нечто»? И не только в своей артикуляции, произнесении здесь и сейчас субъектом, но еще и потому, что этот «субъект» уже в силу своей собственной структуры, о которой он даже и не подозревает, повторяет нормативные «суждения» о природе, сопротивляющейся такому переписыванию.

И как помешать тому, чтобы само бессознательное «субъекта» порождалось именно в такой форме, даже если оно оказывается редуцированным в его интерпретации через систематику, отмечающую историческую «невнимательность» к жидким телам?

Иначе говоря: какая языковая структурация (языка) не поддерживает долгосрочного сговора между рациональностью и механикой одних лишь твердых тел? (Иригарей 1977, с. 105–106, курсив в оригинале)

Отметим сразу же, что реальность безо всяких кавычек существует; проблема в том, чтобы понять ее. Касательно же механики твердых и жидких тел, утверждения Иригарей нуждаются в определенных замечаниях. С одной стороны, механика твердых тел далека от своего завершения; существует много нерешенных проблем, например, количественное описание разломов. С другой стороны, равновесные жидкости и ламинарные потоки изучены достаточно хорошо. Кроме того, нам известны уравнения (Навье-Стокса), которые описывают поведение жидких тел в многочисленных ситуациях. Главная проблема заключается в том, что эти нелинейные¹²⁰ уравнения с частными производными трудно решать, в особенности, для турбулентных потоков. Но эта трудность не имеет ничего общего с «неспособностью логики», «адекватной символизацией» или «языковой структурацией (языка)». Иригарей, обращая излишнее внимание на логический формализм в ущерб физическому содержанию, принимает здесь эстафету у своего (бывшего) учителя Лакана.

За этими пассажами следует некоторое число примечаний, в которых смешиваются между собой (причем в совершенно невообразимых формах) жидкие тела, психоанализ и математическая логика:

Несомненно, акцент все больше смещается с определения терминов на анализ их отношений (одним из примеров этого служит теория Фреге). Что приводит также к допущению