Интеллектуальная беллетристика - [2]
На время отойдя от прикладной лингвистики, Уотсон пишет два потрясающих сатирических романа «Queenmagic» и «Kingmagic», где все действие происходит в мире… шахмат. И сразу совершенно новый виток — три следующих книги («Power», «Fire Worm», «Meat») — это романы-ужасы в современных вполне реальных декорациях.
Не зря первый роман Уотсона называется «Внедрение» («The Embedding») — с выходом этой книги тридцатилетний писатель тут же попал в число самых печатаемых и читаемых авторов, сразу получил несколько престижных литературных премий. Тогда же он оставил преподавательскую деятельность и решил все свое время посвящать писательству. Решение не изменилось даже несмотря на недовольство друзей и близких, которые хором пророчили Йену творческий кризис, бесконечные мытарства и чуть ли не голодную смерть. К радости читателей, Уотсон оказался упрямцем не только на страницах своих романов, но и в жизни, бросил работу и начал писать новый роман.
Мотивируя свое решение, Уотсон любит приводить в пример байку об известном писателе XIX века и тоже выпускнике Оксфорда Оскаре Уайльде. Когда тот заканчивал университет одна из заботливых тетушек спросила его:
— Чем ты будешь теперь заниматься?
— Я буду писателем!
— Но, милый, о чем же ты будешь писать?
— Тетя! Пишут не «о чем» — просто пишут…
От лингвистики до политики и порнографии
Новатор в области идей и концепций, Йен Уотсон довольно консервативен в способе изложения своих мыслей. Его излюбленные приемы не отличаются особой оригинальностью, зато отточены до совершенства. К примеру, Уотсон истинный мастер внутренних диалогов — очень динамичных и остроумных. Каждый герой наделен уникальной акустической маской, которая точнее любых многостраничных описаний дает представление о персонаже, его биографии, характере и склонностях.
Сам же автор держится за кадром и не выпячивает в книгах свое «я» — а там, где оно все-таки прорывается, мы видим софиста, циника и скептика, при этом убежденного борца за права человека, бунтаря и радетеля о судьбах человечества. И, похоже, филологический портрет оказывается верным — перечисление всех акций протеста, благотворительных и общественных организаций, в которых участвовал Йен Уотсон, могло бы занять несколько страниц. Как сказали бы в советские времена, он является «сознательным членом общества с активной гражданской позицией».
Свой первый опыт преподавателя высшей школы Йен Уотсон получил далеко от родной Англии — в Танзании. Несколько лет, проведенные в социалистической стране «третьего мира», наложили огромный отпечаток на представления писателя о политике, об идеальном устройстве государства, о природе социальных процессов. Чужая необычная культура, надионально-освободительное движение в соседнем Мозамбике, неоднократные переговоры с террористами — те годы Уотсон вспоминает как самую яркую авантюру в своей жизни.
И в дальнейшем в своих произведениях писатель будет многократно возвращаться к теории государства и права, со свойственной ему тщательностью анализировать различные социальные и политические системы. В 1984 году Уотсон написал «Книгу реки» (первую часть знаменитой трилогии о Черном Течении) и еще раз доказал, что он из тех авторов, которые умеют удивлять. Кто бы мог подумать, что писатель-мужчина способен создать феминистическую утопию без намека на женоненавистничество или собственный комплекс неполноценности. Для Уотсона утопия — это не бессмыслица, не изначально невозможный сюжет и не нудное социологическое исследование. Он педантично, не упуская деталей, моделирует матриархальное общество. Литературоведы относят эту трилогию («Книга реки», «Книга звезд» и «Книга бытия») к жанру «научной фэнтези».
Позже Уотсон пишет еще одно неожиданное, даже шокирующее произведение. Это сатирическая порнографическая повесть «Женская фабрика» — описан мир, в котором бурно развивается индустрия развлечений «для взрослых» и налажен массовый выпуск порнопродукции. Со всеми возможными и невозможными последствиями. Кстати, это единственная книга Уотсона, публикация которой вызвала массу проблем, и в результате «Фабрика» так и не вышла в Англии.
Доктор Ватсон
Всего Йен Уотсон написал почти четыре десятка романов и выпустил девять сборников рассказов. Одним из лучших считается изданный в 1991 году «Слезы Сталина». В малой форме писатель полностью раскрылся как мастер каламбуров, абсурдов и парадоксов.
Скажем, в рассказе «Случай с хрустальной туфелькой» Золушка, не доверяя потерянному башмачку и не слишком рассчитывая на расторопность принца, сама отправляется на поиски любимого и подключает к расследованию Шерлока Холмса с доктором Ватсоном. Автор в данном случае активно включается в литературную мистификацию: доктор Ватсон — это он сам. Ведь «Watson» может писаться по-русски и как Ватсон, и как Уотсон.
У писателя в запасе немало таких любопытных сюрпризов для любителей интеллектуальных розыгрышей. Хотя сам он называет их просто разминкой, дрессировкой слов.
«Научная фантастика — это тот единственный способ, с помощью которого большая наука может войти в жизнь обыкновенного человека, — писал Йен Уотсон в своей автобиографии. — Поэтому писатели просто обязаны поднимать в своих произведениях самые важные вопросы, чтобы рядовой читатель мог задуматься над ними, чтобы общество быстрее созревало для перемен новой эры. Нужно писать о политике, о социальных теориях, о клонировании, сверхновых технологиях, но писать максимально драматично, красочно».
«Кальян» есть вторая книжка стихотворений г. Полежаева, много уступающая в достоинстве первой. Но и в «Кальяне» еще блестят местами искорки прекрасного таланта г. Полежаева, не говоря уже о том, что он еще не разучился владеть стихом…».
«…Итак, желаем нашему поэту не успеха, потому что в успехе мы не сомневаемся, а терпения, потому что классический род очень тяжелый и скучный. Смотря по роду и духу своих стихотворений, г. Эврипидин будет подписываться под ними разными именами, но с удержанием имени «Эврипидина», потому что, несмотря на всё разнообразие его таланта, главный его элемент есть драматический; а собственное его имя останется до времени тайною для нашей публики…».
Рецензия входит в ряд полемических выступлений Белинского в борьбе вокруг литературного наследия Лермонтова. Основным объектом критики являются здесь отзывы о Лермонтове О. И. Сенковского, который в «Библиотеке для чтения» неоднократно пытался принизить значение творчества Лермонтова и дискредитировать суждения о нем «Отечественных записок». Продолжением этой борьбы в статье «Русская литература в 1844 году» явилось высмеивание нового отзыва Сенковского, рецензии его на ч. IV «Стихотворений М. Лермонтова».
«О «Сельском чтении» нечего больше сказать, как только, что его первая книжка выходит уже четвертым изданием и что до сих пор напечатано семнадцать тысяч. Это теперь классическая книга для чтения простолюдинам. Странно только, что по примеру ее вышло много книг в этом роде, и не было ни одной, которая бы не была положительно дурна и нелепа…».
«…Всем, и читающим «Репертуар» и не читающим его, известно уже из одной программы этого странного, не литературного издания, что в нем печатаются только водвили, игранные на театрах обеих наших столиц, но ни особо и ни в каком повременном издании не напечатанные. Обязанные читать все, что ни печатается, даже «Репертуар русского театра», издаваемый г. Песоцким, мы развернули его, чтобы увидеть, какой новый водвиль написал г. Коровкин или какую новую драму «сочинил» г. Полевой, – и что же? – представьте себе наше изумление…».
«Имя Борнса досел? было неизв?стно въ нашей Литтератур?. Г. Козловъ первый знакомитъ Русскую публику съ симъ зам?чательнымъ поэтомъ. Прежде нежели скажемъ свое мн?ніе о семъ новомъ перевод? нашего П?вца, постараемся познакомить читателей нашихъ съ сельскимъ Поэтомъ Шотландіи, однимъ изъ т?хъ феноменовъ, которыхъ явленіе можно уподобишь молніи на вершинахъ пустынныхъ горъ…».