Интелефобия, или Прощаясь с любимой книгой - [10]

XV

Именно за то, что я не хочу нравственно покоряться бессознательным социальным процессам - за это меня, интеллигента, приговаривают к смерти. Все злые теоретики и вожди, возглавлявшие тоталитарно-фашистские движения века, нравственно подчинялись бессознательному, иначе они не могли бы управлять массами. Это тот же закон, что и в уголовном мире. Пахан - душа толпы и потому имеет власть. Потому советской власти и оказалась "социально близкой" блатата, а не арестованные вчерашние соратники-коммунисты. Эта черта всенародной близости в противовес политическим отщепенцам - более всего другого говорит, какая власть была в стране эти семьдесят лет. Это общенародная власть, как и говорилось справедливо в конституциях этой эпохи. Это была великая охлократия, или толпократия, власть черни - нижняя граница демократии в широком смысле, с которой мы сегодня пытаемся перейти на более высокую ступень. "Партократия" же - это функциональное определение представительной части общенародного целого. Как бы ни хотелось сейчас представить "партократов" инопланетянами, подкинутыми нам ЦРУ и германским кайзером, ничего не выйдет: народ сам производит из себя и растит мироедов. Гений партократии и бог плебеев, Ленин действительно любил народ и ненавидел одинокую независимую личность, несущую на себе печать Бога. Но как Гитлер убил идею нации, так Ленин в принципе убил идею массового народовластия, обшенародности: им была создана общенародная власть, методически и неуклонно пожиравшая сам народ. Массолюбие Ленина - предел народолюбия, когда уже бесстрашно отбрасывается всякая демагогия о народной душе и речь идет лишь о руках и ногах народа, чтобы давить "врагов" и месить грязь родной земли. Это уже не народ-душа, а народ-глина, из которого лепится что угодно. Народ стал политическим стройматериалом, средством для существования самодовлеющего государства. Бессознательное народа перерабатывается в сверхрациональный безумный механизм абсолютного государства: происходит перетекание темной массовой энергии через примитивный рационализм из народа во власть. Это - реальное единство народа и партии, "живой" ток тоталитаризма... Но то там, то сям этот слитный темный ток нарушался искрами и вспышками, вкраплениями кусочков света и разума - это возникало подлинно интеллигентное сознание, не желающее литься в общем потоке, И тогда подымалась тревога и интеллигенцию тащили на дыбу. И народ с оловянными глазами вставал и под дирижерскую палочку отдела пропаганды лепетал: "Я как мать и как женщина осуждаю Солженицына и Сахарова..." Ушла партократия уходят "красненькие", рвется, разрушается поток темного тоталитарного единства народа и власти, теснимый разумом. Но не так быстро меняется психология, как опечатываются здания. И если Солженицын или "Память" взмахнут однажды дирижерской палочкой, я не уверен, что не послышится тот же низонародный оловянный лепет: "Я как мать и как женщина не читала, но осуждаю..." Этого момента ждет все темное на Руси. Интеллигенция должна быть распята и единство народа и власти восстановлено. Этого жаждет тоталитарный инстинкт. "Мы не готовы к демократии, достаточно и авторитаризма". Так говорят народники-националисты. Под словом "авторитаризм" кроется либо монархия, либо диктатура. Из диктатуры мы только что вышли, монархию припоминаем. Российская монархия своими безобразиями подготовила советскую диктатуру. На почве нашей массовой психологии и то, и другое - степ ни тоталитаризма. Значит, народорадетели не хотят нас из него выпускать. И по-другому можно сказать. У демократии есть верх и низ. Верх - это либеральная демократия, демократия с разумом, демократия народного качества. Низ - фашистская, советская демократия, демократия без разума, демократия народного количества. В низовой демократии родная партия держала нас три четверти века. Если народные защитники отказывают нам в разуме и свободолюбии, в качестве, то значит опять хотят нас оставить в тоталитаризме, хоть и без партии. И по-третьему сказать можно. Говорить "мы не готовы к демократии" - все равно, что "мы не готовы быть умными, давайте исходить из того, что мы дураки" или "достаточно быть и дураками". А кто шибко умный, как сказано в анекдоте, тому - люминь. В яму, значит, тюремную. Интересная забота о людях, не правда ли? Даже если наплевать на интеллигенцию, на "высшие потребности одиночек", то все равно странно: любовь к народу как к дурачку или малому ребенку, неспособному к самостоятельным действиям. "Как малое дитё". Эта метафора и двести лет назад сказана была не от хорошей жизни. Доколе ж в пеленках-то народу ходить? Такой заботой и таким мнением о народе и плодятся деспоты-отцы народные. Дитя, стало быть. А если кто раньше времени (а кто это время вычислил, когда нам быть зрелыми?) созрел-поднялся из слитной детскости народной, того опять - дубьем по голове?.. Ну, а если отказаться от наследственных глупостей русской истории и не запрещать нам развития, то вот правда: 1. Народ наш в своей низовой массе - психологически тоталитарен и тянется к фашизму, независимо от сознания. 2. Но именно поэтому нельзя отказывать народу в делом в перспективе развития к свободолюбию и либеральной демократии. И вообще не понимаю, чего суетиться и волноваться народникам-националистам? Если, как они уверяют, мы не готовы к демократии, то на выборах и победит их "авторитаризм", то есть любезный их сердцу фашизм (и пусть не сердятся, я не упрощаю и не искажаю: фашизм это максимум государства и минимум лица. Если мы не созрели для либерального образа жизни, то им следует благословлять демократическую систему выборов, которая и даст нужную им власть. Но они трезвонят, а не готовятся спокойно к следующим выборам - значит, чего-то боятся. Боятся, видимо, что за оставшееся до выборов время народ может и прозреть и научиться распознавать физиономии своих радетелей. Что ж, всемерно будем помогать народу прозревать.