Интегрировать свет - [160]

Чтобы, не повторяя ошибок прошлого, выйти на новый виток.

— Хороший выйдет подарок Кристе. — Лод снова обнял меня, и в голосе его слышалась умиротворённая усмешка. — Алью — в почти родственники.

Наша близость растворяла растерянность и беспокойство, успокаивала, согревала, растапливала ледяные осколки, после известия о Сусликовой и мыслях о прежней жизни вновь заколовшиеся внутри… но эти осколки заставили меня в который раз подумать о том, о чём я не раз вспоминала в эти дни, предшествовавшие чужой свадьбе.

И на сей раз — не только подумать.

— А как в Риджии проходят свадьбы? — негромко спросила я. — Церемония ведь состоится в храме?

— Да. Кристу и Дэна поженит верховный жрец, глава служителей Солира… но и у дроу молодожёны приносят клятвы в храме, только не Солира, а Тунгх.

Интересно. Если дроу поклоняются Тунгх, то люди — Четверым, богам стихий. И чей же жрец в итоге будет венчать Алью с Навинией?

Ох уж эти вопросы вероисповедания… впрочем, думаю, Повелитель дроу и его светлейшая возлюбленная как-нибудь разберутся.

Выходит, всё-таки клятвы.

Как я и думала.

— Клятвы? — повторила я. — Быть вместе в болезни и здравии, горе и радости?

— Что-то вроде этого.

— И любить друг друга до самой смерти тоже клянутся?

— Конечно.

Пару секунд я колебалась. Затем всё-таки спросила:

— Можешь пообещать мне кое-что?

— Смотря, что именно.

Какой предусмотрительный.

Впрочем, от него я иного и не ждала.

— То, что мы с тобой не поженимся.

Лод замер — и я поняла, что мне снова удалось его удивить.

Есть две вещи, о которых мечтает, наверное, каждая девушка. Прекрасный принц и обручальное колечко.

Забавно, что мне никогда не было нужно ни то, ни другое.

— И почему же? — голос колдуна обесцветила бесстрастность.

Я прикрыла глаза.

— Когда люди женятся, то дают друг другу клятвы, которые легко могут не сдержать. И в этом не будет их вины. — В словах послышалась обречённость, однако я должна была их произнести. — Можно клясться в поступках, в действиях, в том, что сделаешь или не сделаешь чего-то, ведь это в твоей власти — делать или не делать… но нельзя клясться в эмоциях. В том, за что не можешь поручиться, в том, в чём не можешь быть уверен. Нельзя клясться, что будешь любить всегда, потому что это не зависит от тебя. А если ты серьёзно относишься к клятвам — а ты серьёзно относишься к клятвам… — мои руки невольно дрогнули. — Я не хочу этого. Вот и всё.

Я много думала об этом. Ещё в своём мире, когда размышляла о браке, свадьбах и венчании. И здесь, в Риджии, лишь укрепилась в своих мыслях.

Но ответом мне был тяжёлый, очень тяжёлый вздох.

— Сноуи, Сноуи, — моё новое имя Лод почти прошептал. — Какая же ты ещё… Сноуи.

Взяв меня за плечи, решительно развернул лицом к себе.

— Нет, я не буду обещать тебе этого. Того, что ты хочешь. — Взгляд колдуна окрасила светлая, почти болезненная нежность. — Но я сделаю всё, чтобы ты забыла все свои страхи. И в этом я могу поклясться прямо сейчас.

Коснулся моей щеки, склонился вперёд — и я вдруг поняла, что верю в это. И ему, и его обещаниям, и тому, что он действительно заставит меня забыть обо всём плохом, что осталось от той маленькой колючей девочки, которую учили не верить никому и ничему.

Обо всём, о чём следовало забыть, чтобы наконец быть счастливой.

…да. Если б моя история всё же была сказкой, то какой-то неправильной. Добро и зло слились воедино, тьма и свет объединились, а Белоснежка отвергла принца, который в неё не влюбился, не умерла, съев яблочко, и сама спасла того, кого любит, от злой колдуньи.

Но, в конце концов, оригинальный вариант всегда казался мне ужасно скучным.

А моё «долго и счастливо» — я уверена — будет ничуть не хуже.