Интегрировать свет - [127]

Не после всего, что я пережила у прорехи — и в предшествующие этому дни.

— И всё-таки, — проговорила я, ощутив, что наконец успокоилась. — Когда всё закончится, придётся как-то решать… вопрос с Морти. Может, Навиния и не против тройственных союзов, но я отношусь немножко к другому типу.

— Уже, — тихо откликнулся Лод.

— Что «уже»?

— Вопрос уже решён. Она разорвала отношения со мной. Устроила спектакль для Альи, объявив, что разлюбила меня и любит Лу.

Приподнявшись на локте, я уставилась в его лицо.

Он это серьёзно?..

— А тебя не удивило, что за все эти дни она ни разу не заглянула в мою башню? — угадав вопрос, добавил Лод.

— Я думала… думала, она не хочет видеть меня.

— Это ещё одна причина, но не первая.

Информация разом расставила всё по местам. Ходить в башню к своему хальдсу после того, как ты объявила о разрыве отношений с ним — лишнее. Смотреть на ту, что послужила причиной этого разрыва — мучение.

Морти, Морти… прекрасная, восхитительная, самоотверженная Морти.

Я не достойна того, чтобы занимать твоё место. Не достойна.

— А Алья почему не приходил?

— Просто было не до того. У него в эти дни слишком мало свободного времени, чтобы делить его между Навинией и чем-то ещё.

Справедливо. Повелитель дроу, конечно, относится ко мне тепло — но не настолько, чтобы прыгать вокруг. Особенно при наличии семидесятитысячной вражеской армии, подступающей к горам, и капризной возлюбленной.

Я снова попыталась осмыслить то, что услышала.

Вернее, поверить в то, что осмыслила.

— Морти разорвала… сама?

— Она взяла на себя смелость сделать это самой, и я бесконечно благодарен ей за это. Не вини себя. — Конечно, он снова угадал мои мысли. — Если б этот шаг не сделала она, после заключения мира его бы сделал я. Она это прекрасно понимала, так что просто ускорила неизбежное. Не могу сказать, что она выбрала для этого удачное время, но, учитывая все обстоятельства — я был бы последним… нехорошим человеком, если б поставил это ей в упрёк.

Ну да. Я и сама понимала, что сейчас явно не самая подходящая ситуация для выяснения отношений и распутывания любовных треугольников. Что не помешало мне тоже попытаться разрубить этот гордиев узел поскорее.

Только вот…

— Но… почему ты… не сказал мне?

Лод не ответил. Лишь смотрел на меня прямо в глаза: без смущения, без заискивания.

— Почему ты не пытался меня удержать? Почему не сделал ничего? Почему… это ведь ты сказал Акке не вмешиваться, да? — воспоминания о последних днях, которые я коротала в тумане пустоты, всплывали всё отчётливее, окрашиваясь новыми интересными подробностями. — И Морти с Альей наверняка не сказал, что я хочу уйти?

Конечно. Одно дело — передать свою благодарность через кого-то, если знаешь, что всегда успеешь ещё раз передать её лично. Другое — даже не попрощаться. А учитывая, как Акке пёкся о том, чтобы я доверяла Лоду…

Я сообразила бы это, если б все мои мысли не были о том, чтобы держать маску. И о том, что мне в принципе плевать, как ко мне относится вся эта «компашка нелюдей».

А если Морти уже сделала свой выбор, она не могла не отреагировать на мой уход, сводивший её жертву на нет.

— Я дал тебе возможность решить, чего ты действительно хочешь.

Когда колдун наконец ответил, в голосе его скользнула печаль.

А вот в моём, когда я задала следующий вопрос — возмущение.

— И при этом не облегчил мне выбор известием, что ты свободен? Знаешь, это жестоко.

— Это честно. — Лод по-прежнему не отводил взгляд. — Ты юная неопытная девочка. Ты знаешь меня меньше месяца. В такой ситуации говорить что-то о твоей вечной любви трудно, а обмануться, приняв за любовь нечто иное, легко. И безрассудно отречься от всего ради этого обмана — тоже. Я не хотел для тебя такой судьбы. — Он говорил спокойно, чуть устало; в глазах стыла тёмная серость. — Любовь — прекрасная вещь, но далеко не всегда и не для всех — главная. Она может умерить боль потери всего остального в жизни, но не возместить эту потерю. И ты захотела домой, а я решил… не подогревать твоё увлечение мной. Чтобы ты могла взглянуть на вещи и взвесить всё достаточно трезво. Чтобы не я служил решающим фактором. Потому что это слишком серьёзное решение, чтобы принимать его, руководствуясь одной лишь страстью.

— То есть ты допустил мысль, что мои слова… что это правда?

— Разве хотя бы часть их не была правдой?

Я сжала губы, не найдя, что ответить.

Как я была глупа, если думала, что сумею его обыграть. И ещё глупее, если думала, что он не угадает моих сомнений и тоски по дому.

Он угадал их — и их правдивость — ещё раньше меня самой.

— А насчёт другой части узнаем со временем, — добавил Лод.

Не выдержав, я легонько, раздражённо ткнула его пальцем в предплечье, и колдун поморщился.

Моё чёртово отражение из зазеркалья, не боящееся взглянуть в лицо жестокой истине. Или хотя бы предположить, что это может быть истиной. Ничего, когда-нибудь я напомню ему об этом… и безжалостно посмеюсь.

Лет эдак через пятнадцать нашей счастливой совместной жизни.

— Ты знаешь, что крупно рисковал?

Он пожал плечами:

— Я редко играю по-другому.

Фраза, наверное, могла бы меня задеть, но в этот миг я вспомнила кое-что. Его слова, прозвучавшие только что — и слова, прозвучавшие несколько раньше.