Инспектор Золотой тайги - [106]
– Вижу,— хмуро отозвался председатель, подумал и, сказав: — Будьте свидетелями,— принялся извлекать содержимое карманов.
На чахлую траву легли браунинг второй номер, запасная обойма к нему, складной нож в замшевом чехле, бумажник, пара записных книжек, старый, еще царского образца паспорт, золотые часы, спички и прочая мелочь. Из левого нагрудного кармана Турлай достал окровавленный, пробитый пулей листок бумаги, развернул и вполголоса прочитал: «В Комитет труда и промышленности Центросибири… С глубоким беспокойством сообщаю, что среди рабочих Чироканского прииска возобладало течение в пользу захвата находящейся здесь драги…»
– В Иркутск, что ли, хотел махнуть? — спросил державший лошадь старатель Чумакин.
– Зачем в Иркутск, когда он телеграмму мог отбить…
– Знать, жалиться полетел, сердешный,— прошамкала бабка.— Царство ему небесное, добрый был хозяин…
– Во–во,— недобро усмехнулись на это.— Добер, как бобер, а бобер был сволочь.
– С ума сошел — о покойничке–то так!..
– Покойничек!.. Аркаша этих покойничков целое кладбище намастерил и ухом не повел. Для меня он что живой, что мертвый — все одно сволочь!..
– Тихо, мужики! — гаркнул Турлай.— Сейчас будем бумагу делать, чтоб все было честь по комедии. Акт, опись барахлишка и все остальное прочее…
«Азям верблюзей шерсти…» — внезапно вспомнилось Звереву, и тут его осенило: да–да, это же было в то первое утро на Чирокане, когда он сидел в кабинете Жухлицкого,— опись имущества умершего ссыльного поселенца Иванова, а как раз перед этим обаятельно–покаянная улыбка Жухлицкого: «Я мог бы сделать это гораздо тоньше, но сделал намеренно грубо — как бы сознаваясь в содеянном…» Вот откуда они взялись, эти самые слова «сознаваясь в содеянном»!.. В голове забрезжила какая–то смутная мысль, но в это время грянул вдруг звучный голос: «Посторонись!» — и сквозь толпу невольно раздавшихся старателей уверенно прошел родственник Жухлицкого, Николай Николаевич Зоргаген.
– Это… он? Аркадий?..— потрясенно прошептал он и, хватаясь за голову, вскричал: — Нет, нет, не верю! Не может быть!
Люди угрюмо молчали.
– Боже мой, боже мой!— рыдал родственник.— Как же это?.. Что я скажу нашей дорогой тете Эсси? Это убьет ее!.. Бедная Сашенька!.. Бедные все мы!..
Он поднял заплаканные глаза на Турлая.
– Скажите, председатель, ведь его убили, да? Убили? Не скрывайте от меня ничего!
– А чего тут скрывать,— проворчал Турлай.— Все на виду. Вон она, дырка–то…
– Боже мой, я ничего не понимаю! Какая еще дырка?
– От пули дырка,— сумрачно объяснили ему.— Стреляли его…
– Где? — вздрогнул родственник.— А! Да–да, вижу… Какое зверство!.. Но кто это сделал? Их ведь найдут?
– Найдешь…— пробурчал кто–то.— Тайга, она и есть тайга.
– Вопросик имеется,— деликатно кашлянул Турлай.— Он не говорил вам, зачем едет в Баргузин?
– Да–да, говорил. Он, знаете ли, вчера весь день ходил подавленный, все жаловался на несправедливость. Твердил, что будет искать защиты в Иркутске, а то и в самой Москве…
– А чего ж он на ночь–то глядя собрался в дорогу?
– Вот уж этого я не знаю,— развел руками родственник.— Он ведь был человек внезапных решений, горячий…
– Да уж…— туманно отозвался на это Турлай.
С тарахтеньем подкатила телега, в которой прибыли двое вооруженных казаков.
– Тело я забираю,— тоном, не допускающим возражения, сказал Зоргаген.— Похороны завтра, а затем поминки и все прочее, как водится у нас на Руси. Милости просим всех.
Он подал знак казакам, чтобы те взяли тело.
– Погодить надо,— неуверенно воспротивился Турлай.— Сейчас акт составим, опись… Документ должен быть — его потом в Баргузин придется представить.
– Эх, пустое все это,— вздохнул Зоргаген.— Писаниной человека не воскресишь… Вы уж напишите, что положено, а мы с Сашенькой потом подпишемся. А вот личные вещи дорогого Аркадия я, с вашего позволения, заберу сейчас.
Председатель Таежного Совета вопросительно посмотрел на Зверева, подумал и махнул рукой:
– Нехай. И без того дело ясное…
Казаки с трудом высвободили из стремени ногу трупа, бережно завернули в холстину и понесли к телеге. Зоргаген двинулся вслед за ними, но вдруг, вспомнив что–то, вернулся.
– Кстати, относительно документов, удостоверяющих смерть Аркадия Борисовича,— сказал он Турлаю.— Наверно, послезавтра мы с Сашенькой поедем в Баргузин. Можем увезти эти бумаги…
Турлай согласился.
Телега с трупом Жухлицкого, тоскливо скрипя и хрустя колесами по щебню, поползла прочь. Рядом с ней пылили сапогами казаки, вышагивал прямой, будто аршин проглотил, Николай Николаевич Зоргаген, безутешный родственник покойного.
– Вот такие дела,— проговорил Турлай, задумчиво глядя им вслед.— Ускользнул Аркадий Борисыч от революционного суда, а божий суд ему не страшен — на небе Советской власти пока еще нету.
ГЛАВА 19
Должно быть, Васька родился в рубашке или же довелось ему в раннем детстве откушать что–нибудь такое… малосъедобное. После истории с драгой он вполне справедливо ожидал — и не только от председателя — самых больших неприятностей, но тут весьма кстати подгадала смерть Жухлицкого, и всем стало не до Васьки.
Пока в избе Турлая дымно и шумно заседал срочно собравшийся Таежный Совет, Купецкий Сын, прихватив как доказательство своей доблести винтовку Рабанжи, улизнул к Кушаковым.
Владимир Митыпов — известный бурятский прозаик, пишет на русском языке. Его творчество знакомо читателям по повестям «Ступени совершенства», «Зеленое безумие земли», романам «Долина бессмертников», вышедшим в 1975 году в «Современнике», и «Инспектор Золотой тайги».Герой романа В. Митыпова, молодой геолог Валентин Мирсанов, убежден, что для открытия новых крупных месторождений в Восточной Сибири и Забайкалье необходимо по-новому взглянуть на жизнь земных недр. Отстаивая свои взгляды, он проявляет лучшие черты людей своего поколения: увлеченность делом, дерзость ума, человеческую и профессиональную честность.В романе отражена преемственность поколений в нашем обществе: все лучшее, благороднейшее, что достигнуто отцами, бережно передается сыновьям.
Главный герой «Долины бессмертников» поэт Олег Аюшеев, участвуя в раскопках древнего погребения, знакомится с погибшей культурой хуннов. Осмысливая ее и сопоставляя с современной культурой и жизнью, он задумывается о том, что значит для поэта родная земля, об участи народов, правители которых во имя суетных и корыстных целей ввергают сотни тысяч людей в пучину бед, кровопролитий.
В исторической повести «Ступени совершенства» рассказывается о великом древнеегипетском художнике Тутмосе, создателе знаменитого скульптурного портрета царицы Нефертити.
В далеком будущем наука Земли достигла небывалых высот. Ученым удалось создать сверхмощную вычислительную машину, названную ими Великим Мозгом. По замыслу создателей, Великий Мозг будет поддерживать постоянную связь с мозгом каждого человека – и мыслительные способности людей возрастут тысячекратно. Для рассмотрения этой идеи, которая названа проектом Единого Поля Разума, создается специальная Комиссия: сто один человек, специалисты в самых различных областях человеческой деятельности, должны взвесить все «за» и «против» и принять решение...
Главная тема повести Владимира Митыпова – ответственность ученого перед человечеством за свои открытия.Эксперименты профессора Моллини увенчались полным успехом: ему удалось наделить горилл сверхмощным разумом и превратить их в неопитеков, в «живые вычислительные машины». Необычайные способности неопитеков сделали их чрезвычайно полезными для военного ведомства, но ни ученые, ни опьяненные грандиозными перспективами военные и представить себе не могли, к каким ужасающим последствиям приведет открытие Моллини.
Валентин Петрович Катаев (1897—1986) – русский советский писатель, драматург, поэт. Признанный классик современной отечественной литературы. В его писательском багаже произведения самых различных жанров – от прекрасных и мудрых детских сказок до мемуаров и литературоведческих статей. Особенную популярность среди российских читателей завоевали произведения В. П. Катаева для детей. Написанная в годы войны повесть «Сын полка» получила Сталинскую премию. Многие его произведения были экранизированы и стали классикой отечественного киноискусства.
Книга писателя-сибиряка Льва Черепанова рассказывает об одном экспериментальном рейсе рыболовецкого экипажа от Находки до прибрежий Аляски.Роман привлекает жизненно правдивым материалом, остротой поставленных проблем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу известного грузинского писателя Арчила Сулакаури вошли цикл «Чугуретские рассказы» и роман «Белый конь». В рассказах автор повествует об одном из колоритнейших уголков Тбилиси, Чугурети, о людях этого уголка, о взаимосвязях традиционного и нового в их жизни.
В повести сибирского писателя М. А. Никитина, написанной в 1931 г., рассказывается о том, как замечательное палеонтологическое открытие оказалось ненужным и невостребованным в обстановке «социалистического строительства». Но этим содержание повести не исчерпывается — в ней есть и мрачное «двойное дно». К книге приложены рецензии, раскрывающие идейную полемику вокруг повести, и другие материалы.
Сергей Федорович Буданцев (1896—1940) — известный русский советский писатель, творчество которого высоко оценивал М. Горький. Участник революционных событий и гражданской войны, Буданцев стал известен благодаря роману «Мятеж» (позднее названному «Командарм»), посвященному эсеровскому мятежу в Астрахани. Вслед за этим выходит роман «Саранча» — о выборе пути агрономом-энтомологом, поставленным перед необходимостью определить: с кем ты? Со стяжателями, грабящими народное добро, а значит — с врагами Советской власти, или с большевиком Эффендиевым, разоблачившим шайку скрытых врагов, свивших гнездо на пограничном хлопкоочистительном пункте.Произведения Буданцева написаны в реалистической манере, автор ярко живописует детали быта, крупным планом изображая события революции и гражданской войны, социалистического строительства.