Инспектор Уэст сожалеет - [33]

Роджер медленно сдвинул в сторону бювар. Под ним лежал маленький снимок Дженет и Мартина, ребенок на руках у матери, сделанный совсем недавно с небольшого расстояния. Должно быть, фотография была похищена с Белл-стрит.

Лицо Роджера окаменело. Он поднял глаза на Александра. Ненависть к этому негодяю, который использовал в борьбе самые беспринципные методы, светилась в его глазах, мешала думать.

Александр открыл было рот, чтобы заговорить, но, взглянув на Роджера, ответил ему точно таким же взглядом.

В комнате стояла напряженная тишина, а снаружи доносился равномерный стук трактора, отдававшийся в голове Роджера, как удар кузнечного молота.

— Я позвоню в управление, — наконец произнес он.

Глава 19 МНЕНИЕ СЭРА ГЕЯ ЧАРТУОРДА

Он сдавленным, хрипловатым голосом представился дежурному по Скотленд-Ярду:

— Старший инспектор Уэст. Пожалуйста, немедленно соедините меня с помощником комиссара.

— Одну минуточку, сэр.

— Разве нельзя было говорить только с дежурным? — послышался пронзительный шепот Александра.

Роджер поднял на него глаза:

— Нет, — отрезал он и снова уставился на прислоненную к телефонному аппарату фотографию Дженет и сына.

Роджер закоченел, его бил внутренний озноб. Он подчинился насилию, ибо другого выхода не было, и поэтому доводы «за» или «против» сейчас его не занимали. Он был близок к отчаянию, ибо был попран кодекс всей его жизни. Никогда еще ему не приходилось переживать такой душевный кризис.

Мозг сверлила одна мысль: сейчас он предает не только себя, но и своих коллег. Понимал он и другое: чашу весов перетянула фотокарточка.

В трубке раздались далекие звуки. Роджер даже разобрал отрывок разговора. Он подумал было, что его разъединили, но тут же услышал бас Чартуорда:

— Хэлло, Уэст, откуда вы звоните?

— Из Нью-Берри, сэр. Я…

— Говорите громче, дружище. Что с вами случилось? Я с трудом узнаю вас.

«Он меня с трудом узнает», — подумал Роджер и плотнее прижал трубку к уху.

Александр не догадывался, как был озадачен и насторожен Чартуорд. У Роджера появился проблеск надежды, и он испугался, что не сумеет скрыть это от Александра.

— Я не хочу, чтобы нас подслушивали, — продолжал он. — Я только что из дома Келема. Возможно, у меня будут неприятности, если я не сумею быстро выехать отсюда. Мне кажется, что я близок к завершению дела, сэр.

Александр нагнулся над Роджером с поджатыми губами. Он ждал иного разговора.

— Вот как? — спросил Чартуорд все еще недоумевающим тоном.

— Да, сэр. Я наверняка узнаю все, когда поговорю с Гризельдой Фейн. Мне думается, что нужно отправить ее сюда, сэр, с охраной. Она должна ехать по дороге на Ридинг-Нью-Берри. Вы это организуете, сэр?

— Вы говорите таинственно, — сказал Чартуорд.

— Я объяснил бы подробнее, если бы у меня было время, но я не могу терять ни минуты. Так вы сделаете это?

— Ладно, — буркнул Чартуорд.

— Благодарю вас, сэр. Я снова позвоню вам, как только смогу. До свидания, сэр.

Роджер положил трубку и сел, уставившись глазами на фотографию. Ему вдруг показалось, что очертания губ Дженет обрели какую-то особую четкость, а малыш… малыш улыбается…

Лоб Роджера покрылся каплями пота, ладони были влажными. Затмение первых минут проходило, больше он не испытывал прежнее все поглощающее чувство стыда.

Чартуорд, может быть, сумел разгадать подтекст их разговора и примет необходимые меры, чтобы не произошло самое страшное. Он увидел просвет, пусть пока очень слабый, и возможность каким-то образом узнать, почему Александр так настаивал на встрече с Гризельдой.

Сэр Гей Чартуорд знал своих людей. По крайней мере, он так думал. У него было весьма лестное мнение о Роджере Уэсте, и он даже пришел к заключению, что недавняя провинность Роджера не так уж и велика, поэтому и выбрал такую тактику общения с ним. Он знал, с каким невероятным напряжением, при реальной угрозе жене и ребенку ведет Уэст расследование. Поэтому, когда Чартуорду сказали, что Уэст просит его к телефону, он был готов проявить максимум дружелюбия и даже поблагодарить инспектора.

Разговор с Уэстом озадачил Чартуорда. Недоумевая, он взъерошил свои волосы.

— Интересно, какие у него неприятности? — размышлял он вслух. — Он определенно был сам не свой. Что он сказал? «Она должна ехать по дороге Ридинг-Нью-Бери». Ридинг-Нью-Берри. Это странно, очень странно. Если он ждет ее в доме Келема, то какая разница, какой дорогой ехать?

Она должна ехать по этой дороге. Интересно, почему он особо подчеркнул слово «должна»? И говорил очень скованно, очень…

Вдруг он протянул руку к телефону и распорядился:

— Соедините меня со Страттоном, Нью-Берри, восемьдесят пять. Поживее.

Положив трубку, он уставился на аппарат, потом нажал кнопку пульта. Вошел сержант. Чартуорд приказал:

— Пригласите ко мне старшего полицейского офицера Аббота. Немедленно!

Как только за сержантом закрылась дверь, Чартуорд снова схватил трубку и сердито спросил:

— Что, мне целый день ждать вызова из Страттона?

В кабинет вошел Аббот.

Этот высокий, сухой малый с лицом аскета, казалось, даже дверь открывал по-особому: она скрипела долго и нудно.

Абботу, исполнительному и инициативному офицеру с хорошей репутацией, но холодному и необщительному, в Ярде обычно поручали самые неприятные задания, в том числе и извещения о наложении взысканий. Поэтому сотрудники Ярда, разумеется, не питали чувств горячей симпатии к нему.