Инспектор Уэст сожалеет - [20]

Роджер заглянул за цистерну, потом неожиданно опустился на четвереньки — цистерна стояла на деревянных подставках, так, что между ней и полом оставалось пространство в несколько дюймов. По другую сторону цистерны он увидел пару туфелек.

— Ладно, миссис Фейн, — сказал он, — вылезайте-ка сами.

Он встал с одной стороны цистерны, Слоун — с другой.

Послышался шорох, какая-то возня, и наконец появилась Гризельда Фейн.

Прежде всего Роджер увидел ее злые глаза.

Девушка подняла над головой тяжелую трость и закричала:

— Не подходите! Не то…

Роджер шагнул вперед, не обращая внимания на ее слова. Девушка замахнулась, но он вытянул руку вперед и спокойно отвел удар, затем схватил ее за запястье. Гризельда замерла и, как затравленный зверек, молча посмотрела на него.

В эту минуту его единственным чувством была жалость к девушке, но никак не торжество победы. Казалось, Гризельда вот-вот заплачет.

— Я знал, что был прав! — ликовал Слоун.

— Вы будете вести себя разумно? — спросил Роджер.

— А что мне еще остается? — ответила она с горечью.

— Вот это сила духа! — улыбнулся Роджер.

— Спускайся, Билл, — и подал ей руку.

Гризельда не делала попыток убежать. Слоун протиснулся через люк и спрыгнул вниз. Следующей с опаской спускалась Гризельда. Слоун схватил ее за талию и осторожно поставил на пол. Через минуту к ним присоединился Роджер. Он вытер пыльные руки о костюм, потом крикнул сержанту, стоявшему у входа:

— Подрулите сюда машину, хорошо?

— Как вы узнали, что я здесь? — спросила девушка.

— Вас видели, когда вы входили сюда.

— Как это? — спросила Гризельда, нахмурившись. — Когда я приехала сюда, было совсем темно.

— Послушайте, — сказал Слоун, — сегодня утром, не более чем два часа назад, я сам видел, как вы входили в этот дом, и…

— Глупости! Я более суток и носа не высовывала из дома, — выпалила Гризельда.

— Да-а? — изумился Слоун.

— Вы бы лучше разыскивали других, — с горечью продолжала Гризельда, — а не тратили столько времени на меня. Я понимаю, что вы мне не верите, но я вот уже двадцать четыре часа торчу в этом доме.

Я знаю, что сюда кто-то приезжал, какая-то женщина. И несколько мужчин тоже. Я спряталась на чердаке, и мне кажется, они не подозревали о моем присутствии. Я пыталась спуститься, вниз, но не справилась с люком.

Она казалась расстроенной и утомленной, под глазами у нее были темные круги, веки покраснели.

Слоун отнесся к словам девушки скептически, но Роджер неожиданно спросил:

— Когда вы последний раз ели, мисс Фейн?

— Вчера утром. У меня была маленькая плитка шоколада, — ответила Гризельда. Потом у нее перехватило горло, она отвернулась в сторону и чуть слышно прошептала: — Я ужасно хочу пить. Могла бы я выпить чашку чая?

— Конечно, — ответил Роджер. — Но для этого нужно пойти в кухню.

— Я не могу рассказать вам ничего интересного, — заговорила Гризельда, покончив с приготовленным Роджером чаем. — Сначала я поехала в дом своих друзей и провела там ночь, а потом, вчера утром, еще до рассвета, перебралась сюда…

— Почему вы перебрались сюда?

— Я иногда выполняла кое-какую работу для этих людей и подумала… — она явно что-то не договаривала.

— Продолжайте.

— Я подумала, что они смогут мне помочь, — сказала Гризельда, но вдруг с яростью произнесла: — Они убили Энтони Келема! Я слышала, как они говорили об этом. Вы мне не поверите, но это они убили его!

— Когда вы вошли в дом? — спросил Роджер.

— Когда я приехала, все еще спали, но я знала, где у них хранится ключ от черного хода. В гараже. Я хотела дождаться, когда они спустятся вниз, но кто-то позвонил у входа. Здесь, в кухне, дверь не была заперта. Я увидела, как мистер Беллоу отпер дверь, потом услышала свое имя. Кто-то вошел и сказал, что за ним гнались до Иллинга, и спросил, не приходила ли сюда я.

Мистер Беллоу ответил: «Нет». Этот человек предупредил их, чтобы они были поосторожней, потому что их смогут привлечь за соучастие в убийстве Келема.

Гризельда говорила очень быстро, не сводя с Роджера блестящих глаз.

— Это правда, — добавила она в отчаянии. — Я понимаю, что все это звучит неправдоподобно, но это правда.

— Что было потом?

— Оба поднялись наверх. По-видимому, мне нужно бы тогда же уйти, но я знала, что вы подозреваете меня в убийстве, и надеялась узнать еще что-нибудь, поэтому и осталась.

Я много раз бывала в этом доме. Я пробралась в большую комнату и спряталась за ширмой на случай, если они войдут туда. В доме находились Гей Беллоу, его брат и какой-то незнакомец. Они прошли на кухню, а я поднялась наверх, решив, что лучше всего спрятаться на чердаке. Я надеялась, что, когда они уйдут из дома, я спущусь вниз, осмотрю весь дом и, может быть, найду какие-нибудь улики.

Я не пробыла наверху и пяти минут, как они стали снова подниматься по лестнице. Я боялась, что они услышали, как захлопнулся чердачный люк, но они ничего не заметили. Стул всегда стоит под люком, поэтому у них не возникло никаких подозрений.

Итак, я осталась, прислушиваясь к каждому звуку и надеясь, что скоро они уйдут. Но когда они ушли и я попыталась спуститься вниз, оказалось, что люк заперт на задвижку.

Скепсис Слоуна таял. Конечно, они с Роджером привыкли к фантастическим, невероятным историям и научились отличать правду от лжи, но ее рассказ, снабженный массой подробностей, звучал так убедительно…