Инсценированный разрыв - [6]

– Это больше чем просто мило. Ты должна признать, что это определенно впечатляюще.

Вообще, Эзра дружелюбный парень. Иногда у нас были совместные факультативы на втором курсе, и он до сих пор кивает мне, когда мы встречаемся в пустых коридорах. Я пожимаю плечами.

– Ну не знаю, – у меня нет желания развивать эту тему. Я голодна.

Но мы не можем поесть, потому что как только мы подходим к своему столику, то обнаруживаем его заваленным комиксами и соком, а за столом сидят три тощих парня.

– Привет, – это первые слава, которые я сказала Фреду Теплецки и его прыщам за последние шесть лет. – Вообще-то мы здесь сидим.

– Мы оставили вам места. – Два других парня: Квентин Яо и Говард Лэнгман показывают на места рядом с ними. Это просто засада.

– Вы не могли бы подвинуть свои журналы? – спрашивает Вал. Они отодвигают свои комиксы подальше от подноса Вал.

Фред вскакивает со своего стула и становится лицом к лицу со мной. У него лучезарная улыбка и на удивление ровные зубы. Пять баллов его ортодонту.

– Послушай, за нашим столом проходят кулачные бои. Мы могли бы потесниться и устроиться все здесь.

– Кулачные бои?– спрашиваю я. Интересно, когда кто-нибудь в последний раз использовал именно этовыражение?

– Мы хотели поесть за своим столом, но его заняли близнецы Д’Агостино со своими подружками, – говорит Фред, кивая головой в направлении своего столика. Люси Дорсетт и Джига Жанетти уютно устроились в объятиях одинаково мускулистых Джона и Джека. – Мы пытались сказать им, что это наше место с сентября, но они не тот тип парней, которые будут тебя слушать. У них татуировки на руках и все такое.

– А разве они обычно не курят в это время на парковке? – Мне довелось сидеть с Люси, и я чуть не умерла от исходящего от нее запаха сигарет.

– Думаю, они захотели добавить клетчатки к своей диете, – отвечает Фред.

– Возле кухни есть стол, – говорит Вал. Она твердо убеждена, что ты – тот, с кем сидишь, а делить стол с этими парнями, даже не смотря на то, что они приятные, ну ни как не повысит ее общественный статус.

– Там пахнет жиром, – говорит Квентин.

– Купите ароматическую смесь.

Вал поворачивается ко мне за поддержкой. Я не различаю Д’Агостинов, но рука каждого из них обвивает подруг. Никогда не замечала сколько парочек в кафетерии. Почему это они диктуют, кто и где сидит? Вы никогда не услышите, чтобы стайка девчонок или группа парней выселяла парочки с их столиков.

– Хорошо, – говорю я. – Присоединяйтесь к нам.

Вал угрожающе смотрит на меня, но пока она ничего не сказала, я шепчу ей на ухо:

– Я думаю, что Эзра и Фред друзья или, по крайней мере, приятели.

Лицо Вал озаряется, и она оборачивается.

– Правда? У нас были совместные лекции по ораторскому искусству на первом курсе, и он был очень приятным парнем. Мммм... Эзра Драммонд, – Вал улыбается про себя. Она близка к тому, чтобы свернуть шею. – Кулон с коноплей так идет его ореховым глазам...

Если мне придется провести ланч, слушая людей, говорящих о любви и комиксах, моя голова просто взорвется.

– Вау, они так могут и съесть друг друга! – Квентин показывает на Дерека и Бари. Его рот полностью поглотил ее язык, а руки на бедрах.

УПЧНП = ВЫСОКИЙ.

Они встают и направляются к мусорной корзине, держась за руки и не отрывая глаз друг от друга. Калиста ест за столом с другими чирлидершами, но абсолютно не поддерживает разговор. Сладкая парочка проходит мимо столика Калисты, откровенно безразличная к выражению одиночества в ее глазах. Скорее всего, Бари могла бы изменить настроение Калисты одним лишь взглядом, если бы только она уделила ей хоть чуточку своего внимания.

Мой взгляд устремляется к моей бывшей лучшей подруге и лучшему ланчу в ее жизни. Хаксли удобно устроила свою голову на плече Стива. Она даже не замечает, что я на нее пялюсь.

4

Моя учительница по английскому, мисс Хардвик, одна из самых молодых преподавательниц в Ашлэнде, и поскольку она тренирует команду чирлидерш, то ей нравится думать, что она одна из учениц. Когда мои родители впервые увидели мисс Хардвик, то приняли ее за студентку. Они не могли поверить, что она – преподаватель углубленного английского языка. Поэтому, когда мисс Хардвик рассуждает о Шекспире, ее довольно-таки трудно воспринимать всерьез.

– Хорошо, ребята, – говорит она, занимая свое место за столом. – Вы все должны были закончить читать «Ромео и Джульетта» за выходные, поэтому давайте обсудим повесть. Что вы думаете? Не правда ли книга заканчивается невероятно трагично?

Шана Виганд поднимает руку:

– Для меня тема силы любви и неизбежности судьбы оказалось наиболее захватывающей.

– Шана, я попросила всех прочитать « Р и Д», а не Википедию. Ну, давайте же, ребята. Дайте мне честный отзыв. Мы все знакомы с этой историей в той или иной форме.

Молчание.

Мисс Хардвик сжимает губы, накрашенные красной помадой:

– Ну же, кто-нибудь? Не стесняйтесь.

– Я думаю, что все это невероятно романтично, – говорит другая одноклассница.

Я узнаю этот спокойный, холодный и самоуверенный голос, раздающийся из середины класса.

– Хаксли, объясни? – просит мисс Хардвик.

Хаксли выпрямляется, конечно, не пристало ей сутулиться, как мы, простые люди. Ее оливковая кожа всегда кажется светящейся, а водопад волос, словно из рекламы шампуня. Однажды она станет идеальной женой для сенатора, и Хаксли знает об этом.