Иностранец - [89]
— Недавно поставили.
Я повернулся. Это был резидент
— Присядем…
Мы присели рядом на крупные, теплые от дневного тепла камни
— Вы просили встречи?
— Да, верно.
Резидент сел рядом, прямо на оградку
— Вы знаете, что вы в розыске?
— Да, знаю. И знаю за что.
— Не хотелось, бы говорить, что я вас предупреждал…
— Так и не говорите. Сегодня — завтра я покину Сербию, вероятно — навсегда. Но перед тем как я это сделаю, я должен сообщить вам, а точнее вашей службе нечто очень важное. Нечто, что может повлиять на российскую политику здесь, на Балканах.
Резидент кивнул.
— Начнем с того, что многое из того что я скажу — это мои догадки. Оперативным путем многое установить не удалось, нужно полноценное уголовное расследование. Я его провести не могу, я сам в розыске, да и это вышло за рамки того дела, что я вел изначально. Но это единственная непротиворечивая версия произошедшего.
Резидент кивнул.
— Итак, депутат Скупщины и кандидат в президенты Сербии Богдан Жераич. Молодой, харизматичный, вроде как евроориентированный. Но это только на первый взгляд. Родственники у него связаны с организованной преступностью. А сам он — под давним колпаком спецслужб.
…
— Его куратор и одновременно человек, который присматривает за ним от имени тех, кто все это организовал — а это организованное подполье из бывших и действующих сотрудников спецслужб — это Зоран Божаич. Его нормальной биографии мне так и не удалось найти, большинство из того что известно о нем — липа. У него есть свои кураторы — но они и не подозревают, что у Зорана далеко идущие планы. Он и сам метит в премьер-министры или президенты Сербии.
…
— Я не знаю, случайно или нет встретились Богдан Жераич и Аня Никич — или Зоран сначала нашел ее, обработал, а потом подложил под шефа. Важно то, что в какой-то момент Аня стала работать на Зорана, не знаю на идеологии, деньгах или чем ином, как он ее завербовал. Может, подстроил арест, потом вытащил. Важно то, что он и сам ее трахал время от времени. Доказательств у меня нет, но это единственная версия…
…
— Я сам работал опером. Долго. И сам грешен, и много грешен. Агентов — женщин как то надо мотивировать. Это едва ли не лучший способ. Раньше если всплывет — за такое пинка под зад и из органов. Моральное разложение это называлось. Если уж очень нужен — на партийном собрании так вмандюрят! Но это раньше. Нас так учили. А наше поколение — уже творило что хотело.
Я вздохнул.
— Раньше все со смехуечками воспринимали этот бред — парткомы в оперативных подразделениях, проработки по части морального облика — ну бред же. Понятно, что никто этому облику соответствовать не мог. А начальство пользовалось — все кто работал, гарантированно под статьей ходили. А вот теперь я понимаю, как советское государство было тогда право с этим моральным обликом. Понятно, что никто не соответствовал. Но все понимали, что надо. И когда что-то творили, понимали, что не дело делают. И это оберегало от того чтобы нырять в дерьмо с головой. Хоть какие-то рамки — но были. Стыд, в конце концов — был. А сейчас никаких краев нет. Совсем. Все в дерьме по уши как свиньи и считают, что так и надо. Лежат и довольно хрюкают. Ни стыда больше нет, ни совести. Своё не пахнет. Извините, отвлекся…
…
— Так вот. Аня сорвалась из-за постоянного стресса. Проблемы с официальным парнем, давление с нескольких сторон, необходимость постоянно врать, в том числе и себе самой. Отправилась в разгул на набережной Белграда. Там ее снял Спиро Леши. Но это видели. Зорану позвонил Иво Хребанович, который давно был у него на крючке, а ему позвонил владелец дискотеки, куда Хребанович поставлял, скорее всего, наркотики. Зоран приехал, но Спиро Аней уже попользовался. Больше ему ничего и не надо было — снять глумливый ролик и выложить в сеть. Он просто подонок. Но он и не думал убивать.
…
— Я не знаю, узнал ли Зоран про ролик. Может и узнал. Пришел в ярость, выбросил телефон Ани в Дунай — вот с этого момента мы не можем ее отследить. Он повез ее к себе, прочистил мозги, заодно и трахнул. Потом повез к Богдану. Думаю, он обработал и его и ее — и повез мириться. Там они и помирились. Вот — разгадка именно трех мужчин. Богдан был третьим. Зоран Божаич — вторым…
…
— Судя по всему, Богдан после того как они помирились, приказал отвезти ее домой как обычно. И вот тут что-то произошло. Я думаю, Зоран не хотел убивать Аню. Аня видимо устроила очередную истерику, угрожала все рассказать или уехать или что еще. Рассказать было что — Богдан явно не обрадовался бы, узнав что Аней пользуется его верный помощник. Зоран сорвался и убил ее. Видимо случайно. Потом — не придумал ничего лучше, чем отвезти ее и бросить недалеко от того места, где как он знал жил ее отец, человек психически нездоровый. Но тут — он ошибся и ошибся роковым для себя образом. Он не знал, что сбрасывает труп рядом с моим домом. Что фермер обнаруживший труп — прибежит ко мне. Что я в конце концов — соглашусь участвовать в уголовном расследовании, которое он до того успешно спускал на тормозах. Что меня не удастся направить по ложному следу. Что, наконец, МВД враждебно отнесется к намерениям Богдана Жераича стать президентом и прикажет мне найти доказательства его причастности к убийству Ани Никич. С тех пор он в основном отбивался, реагируя по факту.
