Инопланетяне в отражении - [93]

— Вы думаете ему можно доверять Мисс?

— Если это не так, мы проиграем всю войну майор, — ответила Лея. — Он наша последняя надежда.

— Возможно, куда безопаснее было бы попытаться захватить зародыш биокорабля сообщества Концента?

— Мы уже обсуждали этот вопрос, и наши учёные заверили меня, что это практически не возможно. Зародыши биозвездолётов создаются на огромной глубине, под корой планеты королевами улья. И состоят из многих тысяч организмов, не имеющих общей ДНК. Чтобы добыть все необходимые штаммы, понадобится слишком много времени и сил, искусственный интеллект простой выход, более простой. А создать собственный био звездолёт нашим генетикам не под силу, они пытались и раньше, и эта идея не нова, слишком сложно. Одно дело создать искусственную клетку, или даже простой многоклеточный организм, типа гидры. Совсем другое дело запрограммировать работу ДНК для гуманоида типа Сиу, имеющего от двадцати до пятидесяти пар хромосом. А сложность живого звездолёта на порядки выше, наши учёные смогут работать только с готовым ДНК, изменяя его, но его не создать с нуля, и наши аналитики пришли к выводу, что и не добыть.

— Я всё знаю Мисс. Просто у меня на этот вопрос своё мнение, и оно заключается в том, что биокорабль, в нервную систему которого будут вставлены наши механические компьютеры для управления, не сможет восстать и всех уничтожить. А вот искусственный интеллект запросто, мы допустим его до самого сердца нашей цивилизации, выиграем войну, пройдёт сто лет, и он уничтожит нас также, как и талонов. А мы породим область заражения, оснащённую нашими супер знаниями, похлеще, и по опаснее, чем биосообщество концента сегодня.

— Риск оправдан. Мы заключим сделку, наши программисты примут контр меры. Штамм убийцы талонов будет изменён, на программу будет надет мощный ошейник, он не сможет уничтожить нас, за ним будут постоянно следить.

— Он может не согласиться.

— Мы по обещаем одно, а поступим по другому. Мы перепишем всю основу искусственного интеллекта на свои компьютеры, после чего займёмся его полным перепрограммированием, главное, чтобы он согласился передать нам всю информацию о себе, включая ключевые файлы его основы, которые мы не смогли получить за годы патрулирования зоны и изучения убийцы талонов.

— Я всё это знаю леди.

— Но задаёте глупые вопросы майор.

— Я просто не согласен с позицией начальства, союз с ним, даже изменённым, плохая затея, очень плохая.

— У нас нет выбора, это последний шанс добиться перелома в войне, изменить в корне производительные силы нашего общества. Только заводы роботов, полностью автоматизированные, что сейчас для нас не достижимо, могут превзойти объединённую индустрию груддингов и сообщества. Только так.

— Я верю, что за годы, что нам остались до окончательного поражения, наши учёные смогли бы найти иное решение.

— Это единственное решение. И так приказало начальство, так приказываю я, соблюдайте приказы.

— Я исполню любой ваш приказ, но я не верю, что мы достигли предела технологий. Должны быть иные пути.

— Эти темы обсуждались, контролировать субъядерные процессы не возможно, ядерные силы слишком велики, а наши инструменты слишком грубы. Над этой частью науки бьются уже много сотен тысяч лет, лучшие умы. Контролировать субъядерные процессы не возможно. Не забывайте, наши технологии самые лучшие, среди всех известных нам рас, остались лишь такие направления как программирование, и создание сложных систем, генетика, биология, робототехника.

— Просто мы не умеем их контролировать.

— Учёные говорят что не возможно опираясь на инструменты созданные из атомов, создать инструменты способные разделить по кирпичикам протоны и нейтроны, и собрать то что нужно. Чтобы разобрать ядро атома на кирпичики, конкретно протон иди нейтрон, надо создать сначала манипулятор из таких кирпичиков. А его не создать обладая лишь устройствами созданными из атомов. Порочный круг, это многим известный постулат Рида Орнеуса, величайший ядерный физик всех времён и народов. Родился миллион восемьсот тысяч лет назад, стал известен в возрасте двадцати трёх лет, создав квантовый вычислитель второго рода, кстати его до сих пор используют как важнейшую часть процессора в суперкомпьютерах. Прожил девяносто семь тысяч лет, егго жизнь тщательно охранялась. И всю жизнь он утверждал, что воздействовать на субъядерный мир не возможно. А это чего-то стоит.

— И всё же я не согласен с ним.

— Майор, у сиу осталось лишь два не доработанных до предела направления в науке, это программирование и высшая биология. Все остальные виды наук, их пределы, даже астрофизика, были изучены ещё полтора миллиона лет назад.

— Мы просто вошли в гомеостаз, как те цивилизации, которые не могут преодолеть уровень технологий позволяющий выйти в средний космос. Просто мы добрались до тупика позже, на гораздо более высокой отметке, но мы в тупике, это не предел физики, это мы тупые, надо преодолеть этот лимит и идти дальше.

— Такова ваша теория.

— Да такова моя теория.

— К счастью это только ваша теория, — надменно произнесла Лея, я раньше не слышал, чтобы она так разговаривала, и решил вступиться за майора.