Инопланетяне в отражении - [38]

— Что это за материал? Какая у него температура плавления?

— Думаю, это просто монокристалл платины, тут просто есть спектральный анализатор, провода из платины. Он не может определить материал до испарения, но при резке выделяются пары платины нагретой до огромных температур.

— Но какая температура плавления у монокристалла платины? Ну пять тысяч кельвин, ну пять с половиной, но не больше. А тут, такое ощущение, как будто у неё температура плавления тысяч тридцать градусов, не меньше, — заметил Зимарев.

— Ты же сам недавно говорил, что такого не бывает.

— Ты Лен просто не представляешь, сколь мощный лазер тут стоит.

Ладно, давай вскрывать сам процессор. Елена взяла сам компьютер и перенесла под соседний стол, а сама положила вырезанный процессор, имевший размеры три на три сантиметра площадью, и миллиметров пять в высоту под лазер, и подключила микроскоп, с увеличением двадцать.

— Вскрываю внешний периметр процессора.

Она включила лазер, и стала ждать, но ничего не происходило, луч упёрся в корпус процессора, но резать не хотел. Тогда Елена выключила лазер, и осмотрела поверхность через микроскоп с увеличением в 200раз. Там где резал лазер образовалась ямка, глубиной около 100 микрон, и диаметром 500микрон, и это после семи минут работы.

— Снова хрень, лазер этот материал почти не берёт.

— Этого не может быть, подожди, у тебя лазер на 70 % стоит, ставь сто.

— Хорошо.

Женщина перевела мощность лазера на предел, и снова стала резать. Но в этот раз стала ждать дольше, зная что лазер режет, просто очень медленно. Прошло минут двадцать, неожиданно послышался громкий хлопок, как будто, что-то взорвалось, потом устойчивый постоянный рёв. Елена тут же прекратила резать, и бросилась к микроскопу, там было что-то не понятное, что-то серое, и ничего не видно.

— Иди сюда, — позвал Зимарев, — не нужен микроскоп.

Она подошла, присмотрелась, из процессора бил столбик серого пара, и именно он так громко ревел, к счастью реактивная сила не выбила его из фиксаторов. Фонтанчик пара имел диаметр пол миллиметра, и высоту сантиметров пять. Какое-то время, около пяти минут, учёные просто стояли и смотрели на то как бьёт фонтанчик газа из корпуса процессора, но газ всё не кончался и не кончался. Хотя по логике, за это время он должен был уже пять раз кончится.

— Что за хрень? Опять хрень. Что за газ?

— Гелий.

— Почему он не кончается.

— Если давление очень большое, то он так очень долго может быть, что если давление внутри десять тысяч, или миллион атмосфер? Это объяснило бы, почему корпус процессора столь прочен.

— Но зачем?

— Возможно пришельцы знают больше нас, быть может под таким давлением, повышается эффект идеальной проводимости у проводников например, быть может даже в несколько раз.

— Это интересная мысль кстати. И, важная, если это действительно так, то, это откроет широкие перспективы для создания ускорителей частиц, ЭРД, микроэлектроники и много другого, где нужна большая плотность тока.

— Стоп, стоп, анализатор показывает, что сейчас из процессора бьёт водород, гелий кончился, и сейчас бьёт водород.

— Но почему водород?

Елена на минуту задумалась.

— Я знаю ответ, я как-то читала, что в недрах планет гигантов, в частности юпитера, водород под сверх высоким давлением превращается в металл. Возможно металл на основе водорода обладает исключительными качествами, касательно той же идеальной проводимости. Это объясняет, зачем нужно такое высокое давление.

— Зачем?

— Чтобы перевести водород в металлическое состояние, и возможно при комнатной температуре. Они сделали микрочипы с использованием металлического водорода, но как только давление упало, водород испарился. В таком состоянии водород может находиться только под очень большим давлением. В общем, мы ничего в процессоре не найдём, скорее всего, все схемы процессора разрушены теперь, конечно нужно попытаться, но из-за нашей косолапости и не знания, мы вконец испортили это устройство.

Пауло Скаротти в последние две недели целиком погрузился в науку, планету буквально завалило новыми знаниями, такими технологиями, которые некогда считались фантастикой, в области кристаллографии, ядерной физики, даже биологии и просто двигателей. Но он знал, что человечество сможет откусить лишь кусок, от доставшегося ему пирога, и ещё меньше сможет проглотить, но даже то что было получено, уже казалось невероятным и грандиозным. Подумать только, три месяца назад, они подбирали сверхтугоплавкий элемент для создания камеры нагрева первого земного корабля, и всё что смогли подобрать, это карбид, хрупкий материал, с запредельной как тогда казалось температурой плавления, а сейчас стало известно, что существуют материалы с температурами плавления тридцать, сорок и даже сто тысяч кельвин. И эти материалы не были хрупкими как карбиды, они наоборот были невероятно, аномально прочными, не горели, не окислялись. Также был открыт ещё один невероятный ранее факт, а именно, все материалы, под большим давлением получали кристаллическую структуру, причём структуры обычно не кристаллических материалов, например керамик, были намного прочнее металлических. И самое главное, при больших давлениях, свыше 10-100 гПа, все металлы превращались в монокристаллы, а это значит, можно было создавать крупные блоки из монокристаллов, сваривать монокристаллы под гигантским давлением, так, что шов был монокристаллическим, точнее шов даже не возникал. Это была технология материаловедения, металлообработки, технология, которая позволит землянам вести настоящие звёздные войны. И это только край, кусочек пирога. Капитан корабля Сиу, погибая, подарил человечеству целый пакет технологий, и даже целые готовые чертежи для настоящих боевых кораблей, в сотни раз мощнее, чем тот, что начали строить три месяца назад. В кабинет вошёл адъютант. Принёс какой-то пакет документов.