Иномирье. Otherworld - [42]
Как он объяснил остальным, оружие «ничего не изменит, потому что мы все равно уже мертвы». А когда козы пожирали их друга, он убеждал Кэроль и Горога не вмешиваться, потому что «все происходит так, как суждено».
Однако, несмотря на достаточно серьезные проблемы с психическим здоровьем, Аркан оказался весьма полезным в хозяйстве. Перед закатом он при помощи своей накидки наловил рыбы нам на ужин. Его шлем сыграл роль котелка для воды, а щит – сковородки, на которой мы пожарили рыбу. И не могу не отметить, что она оказалась превосходно приготовлена. Трапеза наполнила мой желудок, но каким-то образом это не положило конец голодным спазмам. Надеюсь, еда принесла моему аватару какую-то пользу, но где-то в глубине я чувствую, как мое реальное тело в реальном мире просит добавки.
После ужина Аркан излагает свою теорию о так называемой посмертной жизни, в которой мы все оказались. Мы в чистилище, утверждает он, в зале ожидания между небесами и преисподней. Его уверенность в этом настолько заразительна, что он убедил бы и меня, если б я не знал, как все обстоит на самом деле. Несколько раз я хотел его просветить, но стоило мне открыть рот, как я ловил предупреждающий взгляд Кэроль. Я понимаю ее озабоченность: его иллюзии – это все, что у него осталось. Невозможно предугадать, что может случиться, если они окажутся разрушены.
Вскоре небо темнеет, и все располагаются на отдых: даже в Otherworld мозгу необходимо отключаться на несколько часов каждый вечер. Я ложусь возле костра и прикрываю глаза – только на минуточку, чтобы дать им отдохнуть. Мне приходит в голову, что было бы неплохо остаться бодрствовать на тот случай, если к лагерю вздумают подобраться новые козлы-людоеды. Поэтому я не собираюсь спать, однако все равно засыпаю.
И в своем сне я нахожу Кэт.
Я снова в реальном мире, но после дня, проведенного в OW, все почему-то кажется гораздо менее настоящим. Я в «Элмерсе» и смотрю на Кэт сверху через дыру в полу. Она сидит, опершись спиной о стену, с пластмассовым стаканчиком в руке, и смотрит в пространство перед собой. Это все та же ночь вечеринки, но на этот раз вокруг никого нет – только мы двое, разделенные прогнившим деревянным перекрытием. Теперь я вижу то, чего не видел прежде: она вовсе не пьяна и не накурена. Она просто погружена в размышления. И я знаю, что нужные мне сейчас ответы кружатся в ее голове.
– А она милашка, – произносит мужской голос. – И такие вот лохмы мне всегда тоже были по вкусу. Будем надеяться, девчонка стоит затраченных усилий. Часто они оказываются пустышками, знаешь ли.
Зловоние добирается до меня прежде, чем я обнаруживаю его источник. Букет запахов сточной канавы, бензина и самых разнообразных промышленных отходов, которые я не могу идентифицировать даже приблизительно. Тухлая вода ручьями течет со стоящего рядом человека, собираясь в лужу возле его ног. Внутри здания бывшей фабрики слишком мало света, чтобы можно было различить черты его лица, но не узнать этот профиль невозможно. Сам Кишка восстал со дна бруклинского Гованус-канала, чтобы сыграть главную роль в моем сновидении.
– Ее зовут Кэт, – сообщаю я деду, он первый член нашей семьи, услышавший из моих уст это имя. – Она попала в беду, поэтому я здесь.
– Да уж, то же было и с той леди, из-за которой я так влип, – отзывается он, разводя руками, словно для того, чтобы похвастаться отвратительным состоянием своего костюма. – Но она была не виновата. Просто я думал своей «кишкой». Причем не этой, – добавляет он, постучав себя по носу, – а той, которая побольше.
Он замолкает, и я понимаю, что шутки закончены.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь?
– Вообще без понятия, – признаюсь я. У меня пока не было времени как следует все обдумать.
Дед вытаскивает из кармана пиджака пачку «Лаки Страйк» и зажигалку «Зиппо». Однако она отказывается зажигаться, а сигареты слишком намокли, чтобы их курить. Тогда он выбрасывает и то, и другое в окно.
– Итак, давай посмотрим, правильно ли я понимаю, что происходит, – начинает он. Мне не терпится услышать, что гангстер из шестидесятых сможет сказать об OW, но его, кажется, не особенно интересует виртуальная реальность. – На той фабрике погибло несколько ребятишек, и копы назвали это несчастным случаем. Потом тех, кто выжил, подключили к какой-то супермашине и услали хрен знает куда. Причем считается, что благодаря этой машине они будут резвиться среди бабочек и кроликов, а на самом деле их в итоге жрут козлы. Я все верно изложил?
– Да, вполне, – отвечаю я.
Дед уважительно присвистывает.
– Если бы я любил биться об заклад – а я это люблю, можешь не сомневаться! – то поставил бы на то, что пол провалился не случайно. Видимо, кто-то хотел убрать этих ребятишек с дороги.
– Я знаю, – отзываюсь я, хотя сейчас впервые озвучиваю свои подозрения. – Это все было подстроено.
– Я знаю, что ты знаешь.
Ну конечно. Ведь на самом деле я говорю вовсе не с мертвым гангстером, с которым никогда не встречался. Я говорю с самим собой.
– Вопрос лишь в том, что ты собираешься с этим делать? – продолжает дед.
