Innominatum. Неназываемое - [36]

— Привет! — сказал он, — Мы разобрали ваши контейнеры. Все на полках в гараже отеля.

— Гм… — Декстон не смог скрыть удивления такой оперативностью. Он-то полагал, что разгрузка контейнеров будет проведена в его присутствии, а не пока он еще спит. Но, поскольку дело сделано, оставалось лишь проверить работу и рассчитаться.

Аппаратура, аккуратно разложенная на полках в гараже, точно соответствовала тому реестру, который был в экспедиционном листе. Не оставалось никаких сомнений, что загадочные хозяева гидроплана CL-215 «Pelican» комплектовали четыре контейнера в соответствии с копией этого листа. Но, разумеется, обсуждать это с Чого и Млоо, двумя мальчишками-тинэйджерами, предъявлявшими выполненную работу по разгрузке, не имело смысла. Откуда бы им знать?.. Оператор «Iron Star» передал бригадиру (также принимавшему участие в приемке-сдаче работ) несколько мелких купюр.

— Е! — Юмбо сунул деньги в мешочек на поясе, — Мы с тобой делаем хороший бизнес!

— Да, — согласился Декстон.

— Нам сказал холо Конг, — продолжил Юмбо, — что вам интересны стоячие камни.

— Да, — снова подтвердил Декстон, — Стоячие камни. Руины. А ты знаешь, где это?

— Знаю, — Юмбо кивнул, — Я могу проводить. Пойдем прямо сейчас или позже?

— Я думаю, — вмешалась Инге, — лучше сначала позавтракать, а уж потом ехать.

— Е! — мальчишка-бригадир широко улыбнулся, — Женщины знают толк в жизни!

Само собой предполагалось, что завтрак за счет кино-группы будет для всех (включая туземных тинэйджеров-рабочих). Причем, к мальчишкам немедленно присоединились девчонки: Луви и Муру. В деревне Моа-Моа не принято было проходить мимо халявы. Когда все расположились за столом в кафе, Харрис «забросил удочку» — на удачу.

— Конг говорил, что ваша бригада уже работала ассистентами по фото-видео.

— Мы и сейчас работаем, — ответил Млоо, — Есть человек, фотоохотник, его зовут Снорк.

— Фотоохотник? — переспросил Декстон.

— Да. Его бизнес: охота с ружьем, которое делает фото, когда стреляет. У Снорка есть дневное фоторужье, а есть ночное, для фото в темноте из тепловых лучей.

— Специальный журнал в Америке, — добавил Чого, — хорошо платит за эти фото.

— Журнал называется «Secret Wildlife», — уточнила Муру.

— Муру хорошо знает Снорка, — добавила Луви, и мальчишки-тинэйджеры захихикали.

— Да, — подтвердила Муру, — Снорк хороший мужчина. Мне нравится с ним жить.

Остальные тинэйджеры еще похихикали, как обычно при обсуждении подобных тем, а потом пришло время отправляться (как выразился Декстон) «в гости к Ктулху»…

Пройдя примерно 20 километров вглубь Долака по длинному заливу Туламба на двух надувных «зодиаках» с подвесными моторами, команда, следуя указаниям «лоцмана» Юмбо, повернула к левому берегу. Там, в сплошной стене мангровых зарослей, был прорублен широкий проход до берега, от которого начинался подъем по узкой тропе к широким каменным ступеням — террасам с древними дольменами. Теперь оставалось превратить эти террасы и дольмены в цитадель Ктулху по проекту Большого Бонго.

«…Они стали, скользя, карабкаться вверх по титаническим, сочащимся влагой блокам, которые никак не могли быть лестницей для смертных. Даже солнце на небе выглядело искаженным во флюидах, источаемых этой погруженной в море громадой, а угроза и опасность злобно притаилась в безумных, ускользающих углах резного камня… Все с любопытством уставились на огромную резную дверь с уже знакомым изображением головоногого дракона… Мягко и медленно панель размером в акр начала опускаться и теперь они наблюдали за странным снижением чудовищного резного портала. В этом фантастическом мире призматического искажения, плита двигалась совершенно неестественно, по диагонали, так что все правила движения материи и законы перспективы казались нарушенными. Дверной проем был черным, причем темнота казалась почти материальной. Через какие-то мгновения этот мрак вырывался наружу, как дым после многовекового заточения, а по мере того как он вплывал в скомканное искривленное небо на хлопающих перепончатых крыльях, на глазах у них стало меркнуть солнце. Из открывшихся глубин появилось Это и стало выплескивать свою зеленую, желеобразную безмерность через черный дверной проем в искаженное пространство. Существо описать было невозможно, ибо нет языка, подходящего для передачи таких пучин кричащего вневременного безумия, такого жуткого противоречия всем законам материи, энергии и космического порядка. Зеленое, липкое порождение звезд, пробудилось, чтобы заявить свои права. Звезды вновь заняли благоприятное положение. После миллиардов лет заточения великий Ктулху был свободен и жаждал насладиться этой свободой».

Харри Харрис отложил палмтоп, с которого читал фрагмент текста «Зова Ктулху», и посмотрел сначала на заходящее солнце — огненно-красный диск, коснувшееся краем западного горизонта, потом на Джимми Декстона, занявшего позицию около штатива широкоугольной TV-камеры, а потом на Фокси, стоявшую около каменного склона, ведущего на первый ярус дольменов.

— Ты уверена в своих силах?

— Харри, это не Эверест, — невозмутимо ответила она.

— А текст ты оценила? В смысле, ты прочувствовала?