Инквизитор - [120]
Нет, пусть и возможно, но по сути невыполнимо. Понс был хотя и несколько тучен, но достаточно ловок и вовсе не робок. Если вызвать его ночью из постели, то он, возможно, придет безоружным, но даже при этом наши силы будут равны; вполне может случиться так, что это он одолеет меня. Да и возня в караульной, конечно, поднимет всю его семью. Нельзя свалить человека с ног совершенно бесшумно.
Я раздумывал об этом обстоятельстве и о передвижениях дозора, пока не пришел Дюран. Прежде чем увидеть его, я услышал, как он разговаривает с Понсом; тюремщик что-то спросил у него резким недовольным голосом, но невнятно прозвучавший ответ Дюрана его, кажется, убедил. (Я мог уловить только тон их разговора, но не содержание, потому что разговор происходил в кухне) Так или иначе, ключи были извлечены и дверь караульной отперта. Когда Дюран появился на пороге, я с удивлением и благодарностью ощутил тепло, радость и облегчение, которые вызвал во мне его приход.
Помимо стопки пергамента он держал еще и несколько реестров. Лицо его было бледным.
— Я принес реестры, — сказал он, глядя в сторону, а Понс тем временем, шумно и возмущенно сопя, закрыл и запер за ним дверь. — Здесь есть пара вещей, которые я хотел бы прояснить.
— Вот как? — Я понятия не имел, что он имеет в виду, и был озадачен его скованной манерой. Но вскоре я все понял, ибо он, передавая реестр мне в руки, нарочно уронил его, и я увидел в раскрывшемся реестре длинный, тонкий, замечательно острый ножик, нарочно заложенный между страниц. Я узнал нож, который я обычно использовал для чинки перьев.
— Вот, видите? — Он все еще смотрел на дверь. — Я подумал, что вы, наверное, знаете, что делать.
Сначала я онемел от изумления, но в конце концов вновь обрел дар речи.
— Дюран, вы… это вас не касается, — проговорил я, тщательно подбирая слова. — Не вмешивайтесь. Не беспокойтесь.
— Нет, касается. Это нужно исправить.
— Но не вам это исправлять, друг мой. Оставьте.
— Отлично. Я оставлю. — Вынув нож из тайника, он подошел к постели, с которой я поднялся, чтобы поприветствовать его, и сунул его под одеяло.
Схватив его за руку, я притянул его к себе.
— Заберите это, — зашептал я ему на ухо. — Вас обвинят.
Он покачал головой.
— Если меня спросят, — отвечал он еле слышно, — я скажу: да, я принес ему нож для очинки перьев. А что такого?
Затем, словно бы вспомнив о невидимой публике, он снова повысил голос.
— Хорошо, что отец Амиель нашел меня, — заявил он, пристально глядя мне в лицо. — Я все утро работал с отцом Пьером Жюльеном, который допрашивал одну из ваших подруг. Старшую. Алкею.
Я в ужасе раскрыл рот, и он поспешил меня заверить, что допрос проходил не в подвале.
— Не было нужды. Она обо всем откровенно рассказала. О Монпелье, и о книге Олье, и… и о других вещах. Отец Бернар, она….. Отец Пьер Жюльен остался весьма доволен.
Это, я догадался, было предупреждение. Если Пьер Жюльен остался доволен, значит, Алкея, должно быть, достаточно наговорила на себя, чтобы он счел ее еретичкой. А если Алкею обвиняют как еретичку, то и меня можно обвинить как укрывателя и пособника еретиков.
— Мне нужно написать несколько писем, — заявил я, чувствуя, как летит время. — Вы подождете, чтобы передать их от моего имени? Я не задержу вас надолго.
Дюран согласился и показал мне, какие письменные принадлежности он принес. Я решил из предосторожности замаскировать письмо Лотару Карбонелю среди других, чтобы вина за мой побег, в случае чего, пала не на одного человека, а на многих. Посему я адресовал свои призывы декану общины Святого Поликарпа, королевскому конфискатору, инквизиторам Каркассона и Тулузы. Я просил их выступить моими поручителями, поскольку я известен им как человек бесспорно благочестивый и истинно верующий. Я подчеркивал необходимость совместных усилий, дабы не позволить Пьеру Жюльену продолжать свои нападки на постоянно расширяющийся круг добрых и верных слуг Христовых. Я делал ссылки на Священное Писание и приводил из него цитаты.
К счастью, мне не пришлось писать все обращения самому. Дюран, который принес с собой несколько перьев и столько чернил, что достало бы утопить в них целый гарнизон, скопировал первое письмо, пропуская только имена и названия (ибо в остальном все письма повторяли друг друга). Мы сидели рядом за столом и яростно строчили наши послания, не решаясь прерваться даже для очинки перьев. Дважды нас прерывал Понс, который с большим подозрением отнесся к продолжительной тишине в караульной, но картина нашего монашеского усердия, кажется, действовала на него успокаивающе. Оба раза он убирался, не сказав ни слова.
Если не считать поднятых бровей, Дюран, казалось, даже не заметил его. Он просто посмотрел на меня, улыбнулся и продолжал писать.
Здесь я хотел бы подчеркнуть, что Дюран, хотя и не обладал Раймоновой быстротой письма, мог похвастаться поистине изысканным почерком, когда обстоятельства тому благоприятствовали. Удивительно, что такой неловкий и неряшливый юноша был способен выводить такие чистые, изящные, стройные буквы. Но возможно, его почерк был отражением его души. Ибо у меня были причины полагать, что за его несколько распущенными манерами и неопрятной наружностью скрывалась цельная сердцевина не подверженной порче добродетели.
На этой дороге происходит что-то странное. Водители один за другим проезжают мимо белого почтового ящика на обочине.Несколько часов спустя, бросив под колеса сотни километров шоссе, они вновь оказываются поблизости от того же белого почтового ящика. Без бензина. Без связи. Без карты, которой можно верить. К разгадке тайны ведет проселочная дорога, которая тянется от шоссе к старой ферме.Ее название значится на белом почтовом ящике: «Торндейл»……Есть дороги, которые не стоит выбирать.
В центре повествования У. Сонтани — сын старосты деревни, подросток Тамбера. Он наделен живым воображением, добротой, тонко понимает природу, горячо любит мать и двоюродную сестренку Ваделу. Некоторым жителям кампунга кажется, что со временем Тамбера заменит своего отца — старосту Имбату, человека безвольного, пресмыкающегося перед иноземцами. Это Имбата ведет сложную игру с англичанином Веллингтоном, это он заключает кабальный «договор о дружбе» с голландцами, вовлекая тем самым лонторцев в цепь трагических событий.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Исторический роман знаменитого канадца Марка Фруткина переносит читателей в далекий XVIIвек. Жители итальянской Кремоны боготворят священника Фабрицио Камбьяти и искренне считают его чудотворцем. С чудом, однако, сталкивается сам Фабрицио: при помощи новейшего изобретения — телескопа — он неожиданно видит не только комету в ночном небе, но и события будущего на земле. А в будущем, спустя почти сто лет, в город прибудет иезуит Микеле Аркенти, чтобы, покопавшись в жизни усопшего Фабрицио, решить, достоин ли тот называться святым.
Лоренцо де Медичи (младший), сын герцога Лоренцо де Медичи и принцессы Ирины Каррега, наследник знаменитого древнего рода, в котором были и влиятельные средневековые банкиры, и правители Флоренции эпохи Возрождения, и римские Папы, и члены царствующих фамилий Франции и Британии, живет теперь в испанской Барселоне и работает над историей многовековой борьбы клана своих блистательных предков за власть и влияние в Европе. Роман «Заговор королевы» — первая книга из задуманной им многотомной эпопеи, основанной на исследованиях колоссального фамильного архива Медичи и трудах множества современных историков, увлеченных грандиозной эпопеей великого семейства.
Детективы англичанки Сары Дюнан, среди которых вышедшие в «Иностранке» романы «Ножом по сердцу», «Родимые пятна», «На грани», хорошо известны в России. Так же как и ее захватывающий исторический триллер «Рождение Венеры». Новая книга Дюнан вновь переносит нас в далекую эпоху: время и место действия-Италия XVIвека, захват Рима чужеземными войсками, бегство Папы, зверства завоевателей. Прекрасной куртизанке Фьямметте и преданному ей карлику Бучино остается только бежать в родную Венецию, захватив с собою все, что можно унести… В попытках начать жизнь заново Фьямметта вынуждена разгадать множество загадок.
Изучая кровавую эпоху Тюдоров, англичанка Элисон Уир до недавнего времени публиковала имевшие огромный читательский успех жизнеописания королей и претендентов на британский престол. Неожиданно сменив жанр, Уир написала блестящий исторический роман о загадочной леди Джейн Грей, надевшей британскую корону почти случайно. Шестнадцатилетней Джейн совершенно безразлично ее близкое родство с королевской семьей. Она не сомневается в правах на престол Марии Тюдор и мечтает лишь об уединенной жизни в окружении любимых книг.