Инкуб, или Демон вожделения - [8]

– «Artes Perditae», – прочитала Лора вслух, – «Потерянные искусства»?

– Смотри, ты еще помнишь латынь!

– По крайней мере настолько.

Она наугад открыла книгу. Коричневый пергаментный переплет скрипнул. Лора медленно, страница за страницей, перелистывала книгу, проглядывая ее с явно возрастающим интересом. Она вчитывалась в тесные столбцы букв, все они были остроконечными, как и должно старинному готическому шрифту. Плотные ряды печатного текста перемежались иногда довольно натуралистическими небольшими гравюрами, изображавшими колдунов, ведьм, демонов. Перевернув очередную страницу, Лора спросила:

– А это на каком языке, это же не латынь.

Она стала складывать буквы в слова.

– «Oreela boganna…»

– Нельзя! – закричал Джулиан и одним махом захлопнул книгу.

В этот момент они услышали низкий мощный звук, как будто бы подал сигнал проходящий под зданием гостиницы поезд метро. На прикроватной тумбочке подпрыгнул и звякнул стакан, стукнувшись о графин с водой. Лора испуганно вскочила и прижалась к Джулиану. Звук прервался так же неожиданно, как и возник.

– Все в порядке, – оглядевшись, сказал Джулиан. – Ничего страшного не случилось.

На лице Лоры мелькнуло смущение.

– Не знаю почему, но я никак не могу привыкнуть к этим мелким калифорнийским землетрясениям, хотя живу здесь с самого рождения.

Джулиан участливо сжал ее руку:

– Да, может, это и было такое землетрясение.

– Естественно. А что же это еще могло быть?

– Ничего. Это было маленькое землетрясение. Ты права.

Она с удивлением посмотрела на него, он как раз прятал книгу в чемодан.

– Ты обещал показать мне нечто необычное? – напомнила Лора.

С притворным удивлением Джулиан ответил:

– Показать? Да это был всего лишь предлог заманить тебя сюда. – Он слегка обнял ее. – Не торопись…

– Нет, я правда не могу остаться, – затем, понизив голос, добавила, – сейчас не могу.

Мягко высвободившись из объятий Джулиана, Лора направилась к двери.

– Я устрою тебе встречу с Сэмом Дженкинсом. Может быть, даже сегодня днем он сможет принять тебя.

– Спасибо.

Она улыбнулась.

– Надеюсь, твое приглашение остается в силе?

– Подумаю об этом на досуге, – шутливо ответил Джулиан.

Она приняла шутку и, рассмеявшись, вышла из комнаты. Джулиан вытер платком неожиданно взмокший лоб. «Это было весьма близко», – загадочно пробормотал он и с удивлением заметил, что руки его трясет мелкая дрожь.

5

… Он произносит слова мягким, уверенным, хорошо поставленным голосом:

– Ты, ничтожество, должна сказать мне всю правду.

Эту фразу он повторяет уже в который раз. Она отрицательно качает головой. Ведущий допрос вздыхает и поворачивается к тому, кто пишет протокол:

– Запиши это так: обвиняемая отказалась добровольно давать показания и посему сего числа была подвергнута пытке.

Услышав этот страшный приговор, она сжалась. Полуголый, стоящий возле девушки человек удовлетворенно ухмыльнулся. Пишущий зашуршал пером по бумаге.

– Ты готов? – спрашивает инквизитор палача.

Тот кивает.

– Тогда приступай. Только сначала не применяй крайней степени. Помолимся, чтобы ей хватило разума заговорить до того, как придется прижать ее посильнее…

Тот, кого назвали палачом, туго привязывает девушку к стулу кожаными ремнями. Со стола, стоящего в темном углу, берет металлический предмет – инструмент своего ремесла. Это нечто вроде тисков.

– Пальцы рук или ног зажимать, мой господин? – почтительно спрашивает он инквизитора.

Тот поводит плечами, предоставляя мастеру самому решить столь несложную задачу. Девушка, дрожа от ужаса, смотрит на палача, опускающегося перед ней на колени. Он осторожно берет ее ступню, будто собирается, как в сказке, примерить хрустальную туфельку. Но пальцы у него грубые, мозолистые. Шершавые прикосновения царапают ее нежную кожу. Она инстинктивно пытается вырваться, но он крепко держит ножку. Он вкладывает один из пальцев в тиски и начинает медленно закручивать их.

6

Доктор Самюэль Дженкинс искренне заблуждался в одном: он считал себя непревзойденным остряком. Не хуже, скажем, Марка Твена или Билла Роджерса. Надо признать, что основания на то у Дока были. Довольно долгое время он регулярно публиковал юмористические заметки в соответствующей колонке «Галэн Сигнала». Подписывал их псевдонимом, составленным из имени одного и фамилии другого почитаемых им юмористов. Получился Билл Клеменс. Лора с удовольствием печатала творения доктора. Они заполняли газетную площадь, он не требовал гонорара в обмен на обещание не разглашать тайну псевдонима. Но, несмотря на договоренность между автором и редактором, большинство читателей прекрасно знали, кто такой Билл Клеменс. Они были постоянными пациентами доктора и за долгие годы общения усвоили его манеру шутить.

В этот день доктор, ожидая прихода Джулиана Траска у себя в кабинете, вычитывал свой последний опус, делал пометки карандашом, наслаждаясь блеском глубокомысленного текста. Вот он.

«В последние годы в среде молодых женщин – сторонниц равноправия с мужским полом – растет число предпочитающих обращение „MS“, что произносится как „МИЗ“. Суть в том, что „мисс“ определяет незамужний статус. „Миссис“ же сразу открывает гражданское состояние. А вот „МИЗ“ о семейном положении никак не свидетельствует, что, по мнению эмансипанток, является признаком свободы Их раздражает то, что мужчинам к имени не приклеивают ярлыков, свидетельствующих о том, состоят они в браке или нет.