Инкогнито - [24]

Глава 10

 У этой женщины в глазах осенний блюз -

 Немного грусти под насмешливостью взгляда...

 В её годах - всё многоцветье листопада,

 Пьянящее и терпкое на вкус.

 Всё в этой женщине - неповторимый мир,

 Задумчивый, глубокий до предела,

 В нём по своим законам правит королева,

 Но я бы всё на свете ей простил.

 Мне с этой женщиной так нравится молчать,

 Ей чьи-то мысли по глазам читать не ново,

 Чтит по поступкам человека, ценит слово...

 Но  душу любит молча изучать.

 С ней даже влажность проливных дождей

 Отнюдь не кажется унылостью безликой,

 Иду за нею как Орфей за Эвридикой

 По золоту осенних нот и дней.

 Как с этой женщиною тянет говорить!

 Нет-нет, не глупости - она их не приемлет...

 В её ладони лучик солнца кошкой дремлет,

 И как её за это не любить?

Сказоч-Ник

Арина присела за столиком небольшого кафе посреди торгового центра и погрузилась в раздумья. Ее опыт отношений был ничтожен: парочка невинных поцелуев в юности и пять лет брака, оглядываясь на которые она понимала, что знает о мужчинах не больше, чем прежде. Так и не научилась быть женщиной, от присутствия которой замирает чье-то сердце и кого ждут со страстью и надеждой. И если случится чудо, и таинственный сказочник заинтересуется той, кому пишет трогательные слова, что случится, когда он увидит ее? Рядом с ТАКИМИ мужчинами должны быть другие женщины. Подобные Нине. Это то самое прошлое, которое все равно однажды вернется. Иначе не может быть. Поэтому и думать о несбыточном вряд ли стоит, чтобы не рыдать потом в очередной раз. Она не станет мечтать о сказке, а лишь воспользуется возможностью побыть в ее присутствии. А если обретет друга… Тоже почти немыслимо, но вдруг кому-то захочется принять от нее хотя бы дружбу…

Несмотря на грустные мысли, женщина впервые за долгое время ощущала себя действительно живой. И отказываться от предстоящего общения, пусть виртуального, пусть такого, что никогда не превратится в реальное, не собиралась. А значит, необходимо выполнить просьбу… Подумать только, кто-то попросил ее сделать подарок самой себе! Невероятно и так трогательно. Как только быть с тем, что она почти разучилась что-то желать?

Чай почти закончился, и женщина задумчиво теребила ручку изящной чашки, на краю которой будто притаилась крошечная улитка, а на стенке распустился яркий цветок.

Трогательно и красиво, хотя и слишком непрочно. У нее дома такая прожила бы в лучшем случае несколько дней. Арина привыкла к простой, крепкой посуде, надежной, но не цепляющей глаз. Не радующей. Вдруг вспомнилась короткая встреча, случившаяся несколько лет назад в поезде с одной успешной женщиной.

Будто воочию увидела ограниченное пространство спального вагона. Она тогда не смогла достать билет ни в плацкарт, ни в купе и, не имея возможности отложить поездку, впервые в жизни попала в люкс.

С дамой, оказавшейся ее соседкой, они были почти ровесницами, но та словно существовала в иной реальности: яркой и запоминающейся. Элегантная прическа, умелый макияж, дорогая, комфортная одежда, подчеркивающая достоинства фигуры. Даже чашку в дорогу женщина захватила не металлическую, и уж тем более не пластиковую, а из какой-то элитной коллекции. Арина бы такую и дома не каждому гостю рискнула дать. Соседка тогда рассмеялась в ответ на ее изумление.

– А зачем нужны красивые вещи, если ими не пользоваться? Любоваться за стеклом буфета? Можно состариться, пользуясь тем, чему давно место на свалке или в музее, так и не сумев насладиться предложенным судьбой. Как же нужно себя не любить, чтобы всю жизнь беречь то, что предназначено тебе для радости? Если все время откладывать на черный день, белый не наступит никогда.

За несколько часов проведенных вместе Арина узнала столько нового, что потом еще долго пыталась осмыслить информацию. Но вернувшись домой, погрязла в старых проблемах. Ее отношения с мужем тогда достигли своей критической точки, боль и отчаянье затопили с головой, и было совсем не до слов случайной попутчицы и ее непривычных советов. Все забылось, однако, как оказалось, не ушло бесследно из памяти, чтобы напомнить о себе спустя несколько лет, после неожиданного предложения автора писем.

Она улыбнулась, когда наконец-то поняла, чего хочется. Это не решит ее проблем, не избавит от угнетающего одиночества, еще и бюджет потреплет изрядно. Но будет правильным.

Посудный магазинчик нашелся неподалеку от кафе, и Арина на время потерялась в обилии роскошных вещей. Оказалось действительно дорого. Раньше и в голову не пришло бы потратить на какую-то тарелку около трехсот рублей. Цена же сервиза была равной ее зарплате за две недели. Не так уж и много, но почти пугающе для женщины, раньше не осмеливающейся на легкомысленные траты.

Однако при мысли, что уже сегодня вечером они вместе с Настей будут ужинать из такой потрясающей посуды, стало настолько радостно, что не напугала даже необходимость лишней работы. А когда увидела нежную весеннюю свежесть, вообще забыла обо всем на свете.

Фрезии Арине нравились всегда. Тонкий изысканный аромат, нежнейшие лепестки, фантастически прекрасные в своей хрупкости цветы не могли не радовать глаз, хотя за годы брака она не дождалась от мужа такого подарка. Иногда хотела купить их сама, но в последний момент что-то останавливало, и, сглатывая горькие слезы, торопилась пройти мимо цветочного павильона и не вдыхать на расстоянии ощутимый запах чужого счастья. Сейчас же не уставала любоваться. Даже аппетит разыгрался, несмотря на только что съеденное пирожное, а в памяти ожили слова случайной попутчицы: «Из красивых тарелок ты всегда будешь есть с удовольствием».