Инициал Спящих - [9]

– Да, бабушка! Были дополнительные уроки у мистера Ковача! – крикнул Эд через голову девочки.

Та спрыгнула с брата, обняла Малика с Хангом, а потом повисла на Тиссе. Видимо, они были здесь частыми гостями. Мелисса что-то нежно прошептала девочке на ушко, а та кивнула и рассмеялась, лукаво поглядев на меня.

– Меня зовут Алекс, – я протянул ей руку.

– Полли, – она дотронулась своей ладошкой до моей и смутилась.

– Я пока поговорю с бабушкой, – сказал Эд. – Кока-кола в холодильнике, берите и приземляйте свои задницы на балконе. Полли, малышка, ты ела? – Девочка кивнула. – Хорошо, тогда поиграй пока в своей комнате.

Я с интересом изучал квартиру Эда. Она была просторной, не меньше нашей, хоть и ниже категорией. Парни вытащили из холодильника пару двухлитровых бутылок газировки, Тисса взяла пакет с одноразовыми картонными стаканами и несколько упаковок чипсов.

Со всем этим мы переместились на широкий застекленный балкон, откуда открывался вид… на обшарпанную серую стену соседнего здания. Зато здесь умещалось четыре стула и небольшой пластиковый столик. Остальное свободное место было занято грудой запылившихся вещей: картинами, какими-то незаконченными статуэтками, коробками. В доме чувствовалась некоторая запущенность, будто он давно не видел женской руки или хотя бы манипуляторов робота-уборщика. Его я, впрочем, не заметил.

– Здесь должно жить человек пять, – заметил я, пока мы ждали Эда. – Большая квартира.

– Они и жили, – хмуро ответил Ханг. – Пока родители Эда не подхватили в Африке вирус Рока три года назад.

– Он же излечим? – удивился я.

Новые болезни появлялись чуть ли не каждый год, но медицина успешно находила противодействие даже такой адской хрени, как вирус Рока, заживо разлагающей здоровые клетки.

– Это было в самом начале, – пояснила Тисса, вскрывая пачку чипсов. – Они попали в первую волну, тогда даже диагноз ставить не умели.

– Но они были хорошими художниками, – добавил Ханг.

– Как там было? – Тисса закатила глаза, вспоминая. – Ценность культурного вклада их работ… бла-бла-бла… В общем, это сохранило гражданский статус бабушке Эда, и они смогли остаться в этом доме.

– А что с бабушкой? – спросил я. – Может, сходить к ней поздороваться?

– Не надо, – помотала головой Тисса. – Она тяжело ходит, глуховата и не любит чужих. А ты для нее пока такой.

– И останешься таким, если не познакомишься, – хмыкнул Малик. – На самом деле хорошая идея, сходи и представься.

Я поднялся со стула и направился к двери, но на пороге балкона появился Эд.

– Давайте потише! Бабуля легла отдыхать. Ты чего встал, Алекс? Туалет?

– Нет, хотел познакомиться с твоей…

– В другой раз, – перебил Эд. – Ей нужен покой. Так… Нам не хватает еще одного стула…

Он исчез из дверного проема и вскоре появился с табуретом в руке. Плотно закрыл дверь балкона и устроился с нами. На его лице застыла легкая улыбка, он обвел нас взглядом и остановился на здоровяке:

– Ханг, ты взял?

– Конечно! – Бомбовоз втянул носом воздух и широко ухмыльнулся. – Мы здесь праздновать собирались вообще-то! Так что… – Он достал из внутреннего кармана объемную фляжку и потряс ею в воздухе. – Чистый виски, пацаны! Из бездонных запасов моего папаши!

– Первое убийство, виски с колой… Дай подумать… – Эд потер ладони. – Мы теряем время! Танкуй, Бомбовоз!

Глава 2. Запрет на погружение

Письмо от «Сноусторма» пришло, когда я еще проводил время с «дементорами» у Эда. Как бы я ни затуманил себе мозги крепким алкоголем, мне хватило ума не читать письмо сразу.

Прикрыв экран, я глянул на уведомление в коммуникаторе, из плывущего текста вычленил название корпорации и тут же закрыл, пока не вчиталась любопытствующая Тисса. Она сидела между мной и Эдом, периодически касаясь меня то плечом, то волосами, а пару раз клала руку мне на колено. Справедливости ради, другая ладонь в то же время лежала на колене Эда – как будто наши ноги заменяли ей отсутствующие ручки кресла.

Вскоре я почувствовал, что поплыл и у меня вот-вот окончательно развяжется язык – даже не столько от непривычного алкоголя, сколько от душевности посиделок и дружелюбного тепла.

Я скомканно распрощался, но они не дали мне уйти одному. Вышли всей компанией проводить до флаера, Ханг убедился, что я верно назвал точку назначения, потом они долго обнимали меня, хлопая по спине, а Эд заплетающимся языком говорил, что они проведут ревизию налутанного в данже «Зло из глубин», начнут неспешно распродавать все ненужное, и я обязательно получу свою долю за весь инст, а не только за последнего босса.

Всю дорогу до дома я дремал, а потому не знаю, сколько проспал, сидя в приземлившемся на крыше нашего дома флаере, – может, минуту, а может, час. Потом я, врезаясь плечами в косяки и протирая стены, доковылял до квартиры, дотащил себя до кровати и провалился в густой дремучий сон.

Проснулся только под утро от раздирающей нутро жажды, причем раздетый и накрытый одеялом – кто-то из родителей позаботился о своем впервые в жизни напившемся сыне. На прикроватной тумбочке стояла бутылка воды и стакан, а рядом белел диск шипучей таблетки, хорошо знакомый мне по отцовским похмельям.