Информатор - [220]

Прокуроры застыли, глядя прямо перед собой. Херндон с бьющимся сердцем смотрел на Мика Андреаса. Судья Мэннинг начала читать вердикт.

– Мы, присяжные, считаем подсудимого Майкла Андреаса виновным по всем пунктам обвинительного акта.^{420}

Херндон отвел глаза от Мика Андреаса и уперся взглядом в затылок Мучника. Он проглотил комок в горле и услышал дважды повторенное «виновен». Все трое признаны виновными. Мысленно поблагодарив присяжных, Херндон взглянул на Шепарда.

Тот, поймав его взгляд, кивнул. Оглашение вердикта заняло несколько минут. Но никто не ушел, пока зал не покинул последний присяжный. Херндона и Шепарда переполняли эмоции. Они встали и направились навстречу друг другу.

И обнялись прямо посреди зала.

Солнце разгоняло утренний туман, лучи просвечивали сквозь листву. Проехав автосалон «Шевроле», я свернул с магистрали 25 налево, к северу. По сторонам дороги среди зелени были разбросаны трейлеры. За деревьями возвышалась башня водокачки. Слева я увидел коричневый щит с надписью: «Министерство юстиции США. Федеральное бюро тюрем». Это было федеральное исправительное учреждение города Эджфилда в Южной Каролине – новое обиталище Марка Уайтекера.

За несколько месяцев после суда над участниками сговора о ценах утратили значение все решения, которые принял за эти годы Уайтекер. Мик Андреас и Терри Уилсон были приговорены к двухлетнему тюремному заключению, Марк Уайтекер – к двум с половиной годам, из которых шесть месяцев были зачтены ему параллельно со сроком, присужденным за мошенничество. Судья Мэннинг указала на Уайтекера как на зачинщика сговора, а потому ему присудили более длительный срок. Ни Андреаса, ни Уилсона суд таковыми не счел.[78] Объясняя это различие, Мэннинг сказала, что Билл Уокер единственный из адвокатов не возразил против этой формулировки.^{421}

Агенты ФБР, которым Уайтекер причинил столько вреда, вернулись к повседневным обязанностям. Брайан Шепард все так же руководит отделением в Декейтере, но поговаривает об отставке. Боба Херндона снова перевели в Канзас-Сити, в отдел, который расследует нарушения в системе здравоохранения и мошенничества с ценными бумагами. Тони Д'Анжело остался в чикагском отделении, где ему довелось поработать над еще одним делом о фиксировании цен и сотрудничать с некоторыми из прокуроров, принимавших участие в «Битве за урожай». Его бывший напарник Майк Бассет по-прежнему живет и трудится в Олбани, штат Нью-Йорк.

Перемены произошли и в жизни многих прокуроров. Джима Гриффина, отчасти в награду за заслуги в «Битве за урожай», перевели с повышением в Вашингтон. Вскоре его назначили заместителем помощника генерального прокурора по антитрестовскому отделу, где он сменил Гэри Спратлинга, занявшегося частной практикой. Скотт Лассар незадолго до заседания суда по делу о фиксировании цен занял пост окружного прокурора Чикаго, на котором проработал много лет. Робин Манн по-прежнему прокурор антитрестовского отдела; Джим Мучник перешел в одну из чикагских адвокатских фирм. Мэри Спиринг оставила отдел по борьбе с мошенничеством и занялась частной практикой, а Джим Никсон вступил в Национальную ассоциацию фондовых дилеров. Дон Маккей остался в Министерстве юстиции.

Последствия событий не обошли никого из тех, кто был связан с Уайтекером. Спустя несколько дней после вынесения приговора Уайтекеру Сид Халс сдался на милость государства и признал свою вину в преступном сговоре и неуплате налогов. Его приговорили к десятимесячному тюремному заключению. Дэвид Хёх, он же «Лэмет Вов», продолжил обличать АДМ, а заодно обвинил федеральную юстицию в том, что, заключив соглашение с менеджерами АДМ о признании их вины, она предала и Уайтекера, и акционеров компании.

Районная прокуратура Цюриха все еще не закрыла дело Бита Швейцера, несмотря на уверения Уайтекера в том, что швейцарский бухгалтер ничего не знал о его махинациях. Расследование в Мобиле не выявило свидетельств того, что бывшие служащие «Дегассы» Крис Джонс и Тим Холл причастны к мошенничеству. Обвинения против них не выдвигались.

Компания «Биомар интернэшнл» оправилась от потрясений из-за сотрудничества с Уайтекером, сменила название и предлагает широкий ассортимент товаров. Колин и Нельсон Кэмпбеллы заявляют, что история с Уайтекером еще больше убедила их в необходимости строго блюсти коммерческую этику, и намереваются использовать свои средства для образования благотворительного фонда.^{422}

Но самый чувствительный урон понесли те, кто работал в других отраслях промышленности и даже не был знаком с Уайтекером. Сведения о фиксировании цен на рынке лимонной кислоты, полученные в ходе расследования деятельности АДМ, породили поток признаний со стороны участвовавших в заговоре транснациональных корпораций, в том числе таких гигантов, как «Хоффман-Ларош» и один из филиалов «Байер AG». Это, в свою очередь, позволило вскрыть ряд злоупотреблений на гигантском рынке витаминов, где обращаются миллиарды долларов. В ходе этих расследований в нарушении закона признались несколько крупных менеджеров, и в том числе Куно Зоммер, сотрудник «Хоффман-Ларош», которого Уайтекер пытался записать на диктофон, заведя с ним разговор о нарушениях в торговле лимонной кислотой. Около тридцати раз большие жюри рассматривали дела о фиксировании цен на продукцию почти тридцати предприятий пищевой и кормовой индустрии, и к 1999 году государство на этой почве собрало урожай штрафов более чем на миллиард долларов. В свете «Битвы за урожай» стало очевидным, что фиксирование цен является повседневной практикой множества корпораций и их сотрудников во всем мире.