Инфляция и ее последствия - [3]

Красноречивее всего о масштабе инфляции говорят, например, такие цифры. В декабре 1922 года килограмм хлеба стоил около 130 марок, а годом позже – свыше 300 миллиардов (300.000.000.000). В июле 1923 года золотая марка стоила 262 тысячи бумажных, а в ноябре – уже 100 миллиардов (100.000.000.000) бумажных марок. Таким образом, за четыре месяца цена бумажной марки упала в 382.000 раз. Во второй половине 1923 года ежемесячная инфляция составляла около 35.000 процентов. Это значит, что на протяжении полугода цены удваивались в среднем каждые три дня. Особенно высоким уровень инфляции был в октябре 1923 года. В это время денежная система была полностью разрушена. Цены росли такими темпами, что, когда человек приступал к ужину в ресторане, стоимость блюд была одной, а когда заканчивал – уже другой. Заработная плата рабочим и служащим выдавалась два раза в день, и после первой выдачи сотрудников на полчаса отпускали с работы, чтобы они могли хоть что-то купить. Немецкая марка в значительной мере утратила роль денег. В качестве денег широко использовались сигареты. Весь мир обошли фотографии немцев, которые топят деньгами печки и оклеивают ими стены. В условиях резко взлетевших цен на топливо и обои такое поведение было рациональным. Если же деньги использовались для покупок в магазинах, то покупатель должен был катить перед собой тележку, наполненную бумажными деньгами. В обращении ходили купюры достоинством в 200 миллиардов (200.000.000.000) марок. Такая банкнота в ноябре 1923 года стоила меньше, чем пять американских центов, а курс доллара США составил 4,2 триллиона (4.200.000.000.000). По сравнению с довоенными значениями 1913 года цены выросли в 755.700 миллионов (755.700.000.000) раз. Общее количество денег в обращении составило 400.338.326 триллионов (400.338.326.000.000.000.000) марок. Разумеется, такая ситуация имела серьёзные политические причины и ещё более серьёзные последствия. Германия, проигравшая Первую мировую войну 1914-1918 гг., по Версальскому мирному договору обязалась выплатить огромные репарации. Немецкое правительство признало, что в случае невыполнения обязательств страны Антанты имеют право оккупировать значительную часть территории на западе страны. В 1922 году график выплаты репараций был сорван, и в январе 1923 года франко-бельгийские войска оккупировали Рурский промышленный район – 7% немецкой территории, где добывалось 70% угля и выплавлялось 50% стали, производимой в Германии. В ответ немецкое правительство и президент страны, социал-демократ Фридрих Эберт, призвали жителей немецких территорий перейти к «пассивному сопротивлению», то есть не работать на оккупантов и не платить им налоги. С точки зрения Франции и Бельгии это было недобросовестным саботажем, а с точки зрения большинства немецкого населения – недостаточной защитой национальных интересов.

Страну охватили массовые забастовки, а в оккупированной области – вооруженные беспорядки. Поступления в бюджет практически прекратились, и теперь он наполнялся главным образом за счет эмиссии.

В августе 1923 года канцлером стал Густав Штреземан, который призвал прекратить «пассивное сопротивление» и начал снова платить репарации. Эта политика позволила достичь соглашения с Францией, однако вызвала полный крах экономики и взрыв недовольства внутри страны.

На территории страны было провозглашено несколько сепаратистских правительств, а в октябре и ноябре вспыхнули вооружённые восстания сторонников тоталитаризма, убеждённых, что буржуазная демократия поставила страну на край гибели. В октябре в Гамбурге был подавлен мятеж коммунистов, а в ноябре Мюнхен стал местом национал-социалистического «пивного путча» во главе с Адольфом Гитлером и генералом Эрихом Людендорфом. Эти попытки не увенчались успехом, а вожди путчистов попали в тюрьмы, однако тактический успех Веймарской республики не предотвратил массовое разочарование граждан в ее институтах. Выйдя из тюрьмы по амнистии в декабре 1924 года, вождь национал-социалистов добавил к своему пропагандистскому арсеналу новый аргумент – обещание восстановить вклады, утерянные немцами во время гиперинфляции 1923 года.

В конце 1923 – середине 1924 года в Германии была проведена денежная реформа и введена новая марка, которая, благодаря изменившейся экономической политике, имела стабильный курс. Но годом позже, когда умер Фридрих Эберт, Веймарская коалиция (социал-демократы, партия «Центр» и Германская демократическая партия) потерпела поражение на президентских выборах. 26 апреля 1925 года президентом республики был избран генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург, кадровый военный, монархист, который вошел в историю как «крестный отец» Гитлера: 30 января 1933 года семидесятишестилетний Гинденбург назначил Гитлера канцлером, открыв ему путь к неограниченной власти.

Немецкая купюра номиналом 1 млрд. марок, 1923 г. Эта купюра была напечатана в 1922 г. и первоначально имела номинал в 1000 марок, но в 1923 г. на ней была сделана надпечатка с надписью «Eine Milliarde Mark» - один миллиард марок

«Но какое отношение эти ужасы могут иметь к нам?» – спросит читатель. – «В современной России ничего подобного не наблюдается. Наши проблемы сводятся к тому, что вместо запланированных десяти процентов инфляция составляет двенадцать. Разве это так страшно?»