Инферняня - [3]

- А почему только половину желаний? - задала я нелепый вопрос, ведь и половины было бы более чем достаточно для счастья! Правда?

- Потому что он полубог, - ответил мистер Олимпус.

Меня это слово почему-то поразило.

- То есть, один из его родителей...

Ведь правильно же? Если бы он сказал четвертьбог, то значит, бабушка или дедушка, а если...

- Да, - сказал Олимпус. - Я.

Он - бог? Я вперила взгляд в лицо мистера Олимпуса. Да нет в нем ничего божественного, я вас умоляю! Ровные брови, ровные зубы, ровные усы, ну то есть, будто старательно расчесанные. А усы расчесывают? Ровные усы приподнялись - а, это он снова улыбается.

- Ну что же... - проговорила я. А может, он просто не в себе? Спросить документы? Может, в них так и написано: "Предъявитель сего - бог. Просьба верить". Ну то есть, не в него верить, а верить написанному. Бог Гермес. Гермес... Из каких-нибудь богов инков или майя?

- Итак, сколько бы вы хотели получать в час? - спросил меж тем бог Гермес.

- Семьдесят пять, - скромно потупив очи, назвала я цену. Ведь все равно начнут торговаться, сбросят чуть не вполовину. Эх, надо было восемьдесят запросить! Бог он, в конце концов, или кто?

Вы только не подумайте, что я скряга. Просто ну разве не чудесно купить телевизор во всю стену? Сидеть на белом, полукругом раскинувшемся диване вместе с подругами и смотреть "Вам письмо"? И всем хватает места. А находится все это в огромной гостиной - куда же еще оно все впишется? А гостиная... В общем, мне всегда нравились большие дома. И замки. Да что там, замки даже лучше! Да, я люблю роскошь! Люблю красоту! Ну что в этом плохого?

- Думаю, этого будет мало, - сказал Гермес.

Что, пардон? Мне показалось, что я ослышалась. Так, срочно взять себя в руки. Надо спросить, с чего это он готов расщедриться - какие подводные камни меня ждут, да и вообще, откажусь брать слишком много. Я девушка скромная, достойная и все такое.

- Ну тогда сто, - выпалила я, пока он не передумал.

- Я хотел предложить тысячу в час, - скромно сказал Гермес.

Держите меня! Я сейчас или в обморок хлопнусь, или расцелую этого дядьку!

- Кхм. Что ж, эта цена меня вполне устраивает, - сцепив пальцы за спиною так, что они захрустели, ответствовала я.

- Отлично.

- А на сколько часов и сколько раз в неделю вы хотели бы его привозить?

Дело в том, что, я давно бы уже разбогатела, привози Селия или Роксана своих детишек хотя бы на пару часов каждый день. Но Роксана приводила сыночка только на три часа раз в неделю, по субботам, когда они с мужем ужинали у ее родителей. Маленькие оборотни совершенно неуправляемы и их появление в обычном обществе может обернуться для присутствующих людей катастрофой. Проще говоря, не съедят, так покусают. А родители Роксаны были обычными людьми. Как и она сама. Оборотнем был мистер Бьерн. Хотя я бы ни за что его в этом не заподозрила - маленький, тихий, скромный человечек. Ну разве что рыжие волосы на его голове странно топорщатся, будто щетка для обуви.

А Селия оставляла Мосика так и всего на полчаса, только чтобы сбегать, к примеру, в парикмахерскую. И попробуйте заявить, что оплата берется все равно за полный час. На вас хоть раз в жизни рычали вампиры?

- Понимаете, - сказал Гермес Олимпус, - у меня за последнее время накопилось столько работы, - он улыбнулся. - Я не мог отлучится от малыша ни на минуту.

- Понимаю.

Какой заботливый папаша! Что за прелесть!

- И поэтому, раз уж я вас нашел, то хотел бы быстрее разобрать все завалы корреспонденции. Могу я оставить с вами Петера на сутки?

У меня, видимо, округлились глаза, потому что в его взгляде мелькнуло беспокойство. Ну, челюсть-то моя уж точно отвисла.

- Разумеется, я заплачу вперед, - спешно проговорил он и добавил: - За целые сутки.

24 тысячи долларов! 24 тысячи зеленых-зеленых долларов! Погодите...

- То есть, на двадцать четыре часа? - пропищала я не своим голосом. Ну вдруг в божественных сутках часов другое количество? Например, всего четверть часа?

- Разумеется.

Гермес ушел. Коляска осталась. И бумажный сверток с хрустящими новенькими купюрами - вот он, лежит себе тихонечко и скромно на старом стуле в прихожей.

Лежит тихонечко?! Мосик, как же ты там? Я бросилась в спальню. Мосик сидел на кровати, навострив уши.

- Мосик, - сказала я наставительно, - подслушивать нехорошо.

Ладно, хоть рассказать он никому не может, потому что еще не умеет разговаривать.

- Бу! - сказал Мосик. Да, вот это и было самое длинное слово в его лексиконе. Означало оно разное. Вот сейчас что-то типа "Отстань со своими дурацкими нравоучениями!"

Я подошла, вытащила его из кроватки и понесла в гостиную. Усадила там на диван, потом принесла из холодильника бутылку с томатным соком и мною же самой криво приклеенной бумажкой с надписью "Кровь первого сорта" и вручила облизывающемуся младенцу. Он стал жадно пить, а я вышла в прихожую.

Ну-с, будем знакомиться. Новичок хитро смотрел на меня. Я откинула расшитое покрывало и взяла малыша на руки.

- Я - Алисия, твоя няня... Так, где же инструкция, которую оставил твой папа, - я извлекла завалившуюся за матрасик свернутую рулоном бумагу.