Инфекция - [29]

На толпу накинулись новые Инфицированные, вызвав в их рядах панический трепет. Некоторые бросились бежать, другие же прижались ближе к друг другу для обороны. Они спотыкались о тела новых зараженных, корчащихся у них под ногами. С воем налетела новая стая, и толпа дрогнула. С криками и стрельбой все обратились в бегство. Бой еще шел, но толпа медленно редела, как раненный кит, окруженный акулами, крутящийся и слабеющий с каждым укусом. Вскоре Пол обнаружил, что остался один. Он смотрел, как последние кучки людей бросают свои транспаранты и обращаются в бегство, оставив на земле дюжины тел. Маленькая кучка людей еще удерживала сопротивление в дымной мгле, крича друг на друга и паля из дробовиков, пока Инфицированные не смели их.

Пол открыл глаза и снова оказался в госпитальной молельне, обратив взор в потолок.

Он прочитал про себя молитву по мертвым и запел бархатным баритоном, — Аминь, аминь, а-а-аминь.

Другие выжившие уставились на него с нескрываемым изумлением. Уэнди вытерла слезы тыльной стороной ладони. Полу было интересно, не говорил ли он что-нибудь, пока столь живо переживал тот ужасный день. По собственному мокрому лицу он понял, что плакал. Понял, что вовсе не пел, а стонал. Он не помнил многое из произошедшего, что пережил сейчас. Но он не мог вспомнить, что случилось потом. Бойцы, удерживавшие сопротивление, погибли в дыму. А дальше пустота.

* * *

Все знакомы с флэшбэками. Эти воспоминания столь реальны, столь интуитивны, что многие могут поклясться, что они открыли настоящую машину времени. Но в отличие от кинематографической версии машины времени, в их случае они не могут повлиять на последствия. Они обречены переживать прошлое постоянно, не в силах изменить его. И не важно сколько раз они посетят прошлое, они никогда не осмыслят его по-настоящему.

* * *

Выжившие вошли в сувенирную лавку, держа оружие наготове. Зачистили ее, как учил их Сержант — рассыпавшись веером вдоль стен и вернувшись по кругу к двери.

— Чисто, — объявили они и приступили к «мародерке».

Этана снова посетило ощущение, что мир превратился в гигантский музей, посвященный концу света. Газеты и журналы на стеллажах по-прежнему пестрели драматическими заголовками о начале эпидемии. Он пробежал пальцами по поздравительным открыткам, остановился перед набором мягких игрушек и блестящих воздушных шаров с надписями «Мальчик!», «Хорошего настроения!» и «С Днем матери!»

У него за спиной Уэнди открыла неработающий холодильник и стала перекладывать из него бутилированную воду и соки в хозяйственные сумки и загружать на инвалидное кресло, которое она использовала как тележку. Пол зажег сигарету, устало вздохнул и сел на пачку журналов. Тодд выгребал с прилавка конфеты и жвачку и запихивал в сумку. Энн рыскала с фонариком по другим полкам, хватая аспирин, кусачки для ногтей и дезодоранты.

Тодд поднял свою сумку с конфетами, встряхнул ее, и сказал, — Откупись, а то заколдую!

Этан сказал, — Думаешь, они помнят, кто они такие?

— Ты имеешь ввиду Инфицированных? — спросил Тодд.

— Да. Думаешь, их сознание изменилось, или вирус запер их в своих телах и вынуждает делать то, чего они не хотят делать?

— Не хотелось бы думать, что они чувствуют и понимают, что атакуют людей, но не могут с этим ничего поделать, — сказала Уэнди. — В любом случае смерть для них будет избавлением.

— Может, когда Инфицированные спят, то вспоминают себя во сне, — сказал Тодд. — Хорошо, если так. — И быстро добавил, — Или наоборот, ужасно.

Этан поднял какую-то мягкую игрушку, помял ее и бросил на пол. — Интересно, любят ли они еще нас? Узнают ли нас, когда атакуют, так же как мы узнаем их, когда убиваем?

Пол вскинул голову и уставился на Этана.

Энн сказала, — Такие вопросы никому не нравятся.

Пол сказал, — Это единственные вопросы, которые стоит сейчас задавать.

* * *

Дверь на технический пентхаус была заперта. Сержант со своим экипажем вернулись к «Брэдли» и достали подрывной комплект, в котором было несколько блоков пластиковой взрывчатки С4 с детонаторами. Они решили отрезать кусок С4 и прилепить его к дверной ручке. Воткнуть в него детонатор, подвести провод, отойти на безопасное расстояние, и подорвать. Солдаты использовали это вещество редко, но относились к нему с большим уважением. Можно бросать, пинать его, и оно не взорвется. Подожгите его и оно будет хорошо гореть медленным огнем, так что вы сможете разогреть на нем еду, если находитесь в хорошо проветриваемом помещении. Так Сержант делал много раз в Афганистане. А можно вылепить из него любую фигуру, воткнуть детонатор, и сравнять с землей целое здание.

Они двигались быстро, держа оружие наготове, общаясь между собой только условными сигналами. Над парковкой летали обрывки газет и прочий мусор. Гараж, где они спрятали под брезентом свою машину, был, похоже, пуст. Но Инфицированные могли появиться здесь в любой момент. Они привыкли не рисковать. Осторожность стала сейчас их второй натурой.

Лишь вернувшись в госпиталь, солдаты немного расслабились.

— Здесь, в здании, мы в безопасности, Сержант? — спросил Дак.

— В данный момент, да. — Это был стандартный ответ Сержанта на подобные вопросы. Каждый день этой адской поездки он отвечает за их жизнь и здоровье. Каждую минуту. И разглагольствовать о том, чего не знаешь это пустая трата времени и энергии, без которых им не выжить.