Индия глазами советских друзей - [18]
Когда приносят из джунглей кобру, ее долгое время морят голодом и держат вниз головой, отчего она утрачивает способность к сопротивлению, теряет «силу воли». Затем у нее вырывают ядовитые зубы. Через некоторое время у кобры вырастают запасные зубы, которые также безжалостно вырывают. После двукратного удаления зубов кобра в течение примерно сорока дней совершенно безвредна.
Игра на дудке и раздражение кобры — внешнее оформление «спектакля». Это — для зрителей. Кобра не имеет слуха.
А с мангустой нам еще раз довелось встретиться. Причем у себя в городке. Как-то раз утром мы проснулись от лая собак, которых, кстати, в Индии тьма. Большинство из них — тощие, ленивые; лягут посередине дороги — и никакие сирены не могут их поднять. И невозмутимые водители со словами «эскьюз ми» объезжают этих ленивцев. Подойдя к дому, откуда доносился шум, мы обнаружили в подъезде мангусту, загнанную в угол четырьмя собаками. Силы были явно неравными, но мангуста храбро защищалась.
Разогнав собак, мы взяли израненную мангусту на руки и отнесли ее к одному из служащих городка, попросив присмотреть за ней до нашего возвращения с работы. Однако, вернувшись, мы не застали мангусту: подлечив и покормив, индиец отнес ее в лес. Мы поняли, что иначе он поступить не мог: остался верен своей религии.
А мы огорчились. Нам очень нужна была мангуста, так как в городке водилось много змей. Но долго сердиться на нашего сторожа мы не могли: его большие виноватые черные глаза обезоруживали.
Однажды к нам обратился сынишка мистера Шивани.
— А летучих лисиц вы не видели?
— Мышей!?
— Нет, лисиц! — повторил мальчуган. И отец поспешил ему на помощь: предложил нам короткую прогулку в Корапут, где на окраине города на больших деревьях живет множество этих зверьков. Днем они спокойно висят вниз головой, внешне напоминая большие темные кувшины. Мордочки у них действительно похожи на лисьи, но поменьше. Шум подъезжающей машины и наши возгласы нарушили сон лисиц. Они начали стаями кружиться над деревьями. В полете они оказались достаточно крупными: размах крыльев до полутора метров. Неожиданным для нас было и то, что питаются лисицы фруктами. Говорят, что у них очень нежное и вкусное мясо. Наш друг порывался доказать нам это, пытаясь снять парочку лисиц. Но мы остановили его, сославшись на то, что летучие лисицы все-таки ассоциируются у нас с летучими мышами, а мышей мы в пищу не употребляем.
Осторожно — акула!
В одну из поездок на океан мы остановились неподалеку от Висакхапатнама. На берегу мы застали уходящих в море рыбаков. Узкие длинные лодки, шесты, сети, ткань для паруса, пресная вода и немного пищи — все готово к отплытию. Спущенные на воду лодки, преодолев морской прибой, постепенно удаляются. Кажется, что шоколадные тела рыбаков наполовину погружены в воду. Затем они превращаются в крохотные фигурки, черные точки и вскоре совсем исчезают.
На берегу остаются их близкие — жены, дети, родители. Что бы они ни делали: чистили или вялили рыбу, чинили ли сети — взоры их всегда устремлены в море…
Иногда рыбаки возвращаются с уловом быстро, через несколько часов. Бывает, наутро или через сутки, а то и двое. Случается, что не возвращаются вовсе. Но их все равно ждут. Подобрав под себя ноги и подставив голую спину палящему солнцу, сидят женщины и с надеждой глядят в море.
Нам повезло: рыбаки, которых мы провожали вечером, утром вернулись с уловом. Что делалось на берегу! Их встречали танцами, песнями, криками. Мужчины, выстроившись цепочкой, тянули сети, женщины выбирали рыбу.
Чайки не давали рыбакам работать. Зевать никак нельзя: тут же схватят рыбешку и взмоют ввысь. Поди, догони! Но на чаек рыбаки сердились меньше, чем на посредников-перекупщиков, которые налетали на рыбаков еще стремительнее и нахальнее, пытаясь за бесценок вырвать у них с таким трудом доставшийся улов.
И чайки, и посредники, и палящее солнце заставляют рыбаков, их жен и матерей буквально на бегу выбирать из сетей рыбу и тащить ее на ближайший базар. Может быть, удастся заработать хоть несколько рупий?
Разная попадается в сети рыба. Часто в них запутываются водяные змеи. Их спокойно вынимают и выбрасывают обратно в море. Убивать нельзя.
Нас заинтересовала рыба-пила. По внешнему виду она действительно напоминает пилу. Голова ее кончается вытянутой лопаткой с зубами по обеим сторонам. Крупные экземпляры имеют до шести метров в длину и весят около тонны. Носовая часть (или «пила») у таких рыб достигает метра. Рыбаки Пури — знаменитого пляжа Восточного побережья Индии — выловили именно такую рыбину. «Пилой» она добывает себе пищу, извлекая мелких обитателей морского дна или рассекая на куски небольших рыб и затем на ходу заглатывая их. Рыбаки добывают эту рыбу не столько для пропитания, сколько для удовлетворения запросов падких на сувениры иностранных туристов.
Увлекшись рыбой-пилой, мы не сразу заметили группу молящихся женщин.
— О чем они? — спросили мы нашего переводчика Канна, любезно согласившегося сопровождать нас в прогулке на берег океана.
