Индейцы озера Титикака - [34]

* * *

На следующий день мы отправились на другую сторону острова, которая расположена за асьендой, где, как сообщил дон Мигэль, управляющий асьендой, также были остатки каких-то древних построек. Дорога в эту часть острова весьма узкая. Идет она сначала берегом, по песку, затем поднимается по скале к саду, в ворота которого «вмонтированы» каменные блоки, по-видимому, очень древнего, происхождения. Первую старинную постройку мы нашли, когда переходили седловину скалистого хребта. С левой стороны обнаружили остатки большого дома с несколькими нишами — пхуту. На самой седловине вертикально в землю врыта каменная доска, декорированная выступами и обработанная в чисто инковском стиле. Вероятно, она имела религиозное значение. Дом был, по-видимому, сторожевой будкой в этой зоне, ведущей в район, заселенный кечуа. Видимо, тут сложилась ситуация, подобная той, которая существовала на Сурики, где кечуа также заселяли отдельную часть острова.

Но идем дальше. Нас ведет сравнительно широкая удобная дорожка, местами вытесанная в скале, а местами вымощенная большими плоскими камнями. Вьется по склону песчаниковых скал. В одном узком месте остатки двух небольших домов, по-видимому, здесь осуществлялся очередной контроль. Затем поднимаемся еще немного выше, и почти на вершине находим прямо на дороге остаток толстой стены; она делила дорогу пополам, превращала ее в узкую тропу, которая проходила вдоль длинной стены.

Мы очутились на площадке, ограниченной с одной стороны скалами, а с другой — каменной стеной с пробитыми в ней на равных расстояниях узкими окошечками, подобными бойницам. Немножко в стороне от дорожки, посредине площадки, лежит могучий каменный блок, аккуратно и правильно отесанный в виде низкой плиты, как огромная, толстая доска стола. Покоится она здесь столетия, словно красноречивый свидетель неоконченного произведения искусства древних каменотесов.

Едва я отвел глаза от обломка и продвинулся чуть дальше, у меня почти перехватило дыхание. На скалистом склоне, обращенном к озеру, передо мной открылись монументальные развалины большого поселения. С того места, где он стоял, был виден лишь хаос сероватых высоких стен, хаос, запутанный до невозможности, а чуть выше надо всем этим длинная правильная стена, украшенная нишами. Такого большого и так хорошо сохранившегося поселения, к тому же столь своеобразного типа, я еще не видел. С чувством уважения к давним строителям вступал я внутрь узким, низким ходом. Стены, окружавшие нас, несмотря на все разрушительное влияние суровой погоды и сильных ветров, обычных в этом районе, были крепки.

Тут же, левее, остатки жилого дома, отличающегося от современной индейской постройки лишь тщательностью исполнения. Внутрь строения ведет узкий коридорчик, мы едва в него пролезаем. Дважды он вдруг меняет направление, и вот мы в другом жилом доме, А затем новый коридорчик и в другом направлении. Настоящий лабиринт коридорчиков и прямоугольных жилых пространств. Сплетение, в котором можно было бы и заблудиться. По одной стороне поврежденной стены взбираюсь наверх и с удовольствием хожу по стенам, дабы лучше обозреть эту фантастическую постройку и сделать несколько интересных снимков. Стены настолько крепкие, что под моими ногами не отламывается ни один кусочек камня.

Как я вернулся на асьенду, даже и не помню. Всю дорогу думал о давних жителях островов, аймара, которых покорили инки кечуа, сильный народ, создавший на территории современного Перу мощную империю и расширивший ее далеко на север и на юг. Представлял, как и сюда, на острова, приплыли после завоевания побережья озера Титикака легионы вооруженных людей Верховного инки, сына Солнца. Силой своего оружия они захватили власть над островами, и покоренные аймара должны были на них работать, строить по их планам.

Завоеватели, вероятно, не чувствовали себя в полной безопасности среди мятежных аймара — на континенте постоянно вспыхивали новые и новые восстания — и поэтому искали защиты за массивными стенами укреплений. Так они правили вплоть до той эпохи, когда появились другие, еще более сильные завоеватели, белые, бородатые испанцы, которые своей жестокостью далеко превзошли кечуа. А простые индейцы? Были в рабстве столетиями и после того, как инков сменили испанцы, и если бы не недавняя земельная реформа, эксплуатировались бы хозяевами асьенд до сих пор.

* * *

Постепенно мы стали подумывать об отъезде с острова. Однако озеро бурно разволновалось. Сильный ветер гнал короткие, но высокие волны к берегу. Ветер настолько неблагоприятный, насколько можно было себе представить. Ни одно суденышко не отваживалось выйти. Мы сидели на дворе асьенды и терпеливо ждали. Когда уже не было надежды на отплытие, отправились посмотреть плоский полуостров, где когда-то было самое лучшее поле асьенды. К нему можно пройти лишь по узкому перешейку, который бывшие владельцы перегородили мощной стеной, от воды до воды, и устроили укрепленные ворота, дабы помешать бедным индейцам жить за счет господского урожая. Ныне ворота открыты, так как благодаря земельной реформе индейцы теперь владеют шестьюдесятью процентами земли. Остаток, сорок процентов, оставлен владельцу асьенды, и этих сорока процентов с лихвой хватает для комфортабельной, бесхлопотной жизни.