Индейцы без томагавков - [63]

От взятых в плен военачальников вражеского войска инки избавлялись необычным способом: они заточали их в подземные казематы в Куско, кишевшие ядовитыми змеями, и те сами вершили казнь. Однако всем остальным пленным ничто не грозило. Правда, их приводили в Куско на главную площадь, где перед храмом, посвященным солнцу, они должны были пасть ниц, дабы сын солнца - инка - мог пройти по их склоненным выям. Но после этого им разрешали вернуться домой, на свою теперь уже присоединенную к Тауантинсуйу родину. В глазах инков они теперь уже не были врагами, а становились гражданами империи со всеми вытекающими из этого правами и обязанностями.

Тауантинсуйу была единственной империей доколумбовой Америки, где последовательно, особенно со времени Пачакути Инка Йупанки, проводилась колонизаторская политика. Эта политика - одно из лучших доказательств организаторского таланта правителей инкской империи, а результаты ее до сих пор ощутимо сказываются в этнических и языковых особенностях населения андских республик. Во-первых, в каждой завоеванной стране инки настойчиво вводили кечуа как единый государственный язык. Наряду с этим они нередко переселяли во вновь присоединенные области империи говорящих на кечуа жителей тех областей, которые уже давно стали составной частью империи. Этим переселенцам, называвшимся митимаэс, уже была знакома инкская хозяйственная и административная система, и оии привычно подчинялись ей и на своем; новом месте жительства. Тем самым вновь присоединенные земли весьма скоро утрачивали свой самобытный характер и становились территориями Тауантинсуйу, полноправно участвовавшими в хозяйственной и государственной жизни великой империи. Коренных же жителей вновь завоеванных стран отправляли на поселение во внутренние области Тауантинсуйу. Там, в новой среде, они быстрее приспосабливались к жизненному укладу империи инков. Такая политика укрепляла единство империи и способствовала дальнейшему расширению ее границ. Так, индейцы, принадлежавшие к десяткам и даже сотням племен, нередко совершенно разнородных и весьма далеких в языковом отношении, превращались в граждан Тауантинсуйу, живущих в одинаковых экономических условиях, обладающих одним уровнем культуры и, главное, говорящих на общем для всех языке - языке кечуа. К тому времени, когда в Америке появились первые европейцы, по меньшей мере каждый четвертый индеец уже говорил по-кечуански. Этот государственный язык Тауантинсуйу является и поныне наиболее распространенным индейским языком Америки, вытеснившим в андских республиках все другие индейские языки, за исключением аймара. В наши дни в Перу, Боливии, Эквадоре, в северной Аргентине и на севере Чили по-кечуански говорят даже чаще, чем по-испански. Это языковое единство андских индейцев в настоящее время представляет собой прочную основу для формирования и развития весьма многочисленной индейской народности - кечуа.

Но вернемся к Уайна Капаку, последнему инке, правившему в Тауантинсуйу до прихода испанцев. За 34 года своего правления он сделал много для укрепления великой империи. Но в 1527 году Уайна Капак внезапно умер (от чумы, эпидемия которой охватила тогда весь север империи), не успев указать, кто из его сыновей должен ему наследовать. При таких обстоятельствах на престол надлежало вступить его старшему законному сыну - Уаскару. И Уаскар был в Куско возведен в сан верховного жреца. В то время в Кито, любимом городе Уайна Капака, правителем был один из сводных братьев Уаскара - властолюбивый Атауальпа. Задумав использовать внезапную смерть отца в своих интересах, он затаил, что Уайна Капак, умирая, завещал, чтобы Тауантинсуйу была разделена на две части, ибо такой огромной империей нельзя управлять из одного центра, и чтобы северной половиной государства правил он, Атауальпа. И вот в то время, когда далеко на севере - на Кубе и в Панаме - конкистадоры уже точили мечи, готовясь отправиться на поиски легендарных сокровищ не менее легендарных индейских империй, в самой могущественной из них началась борьба двух братьев за престол, приведшая к кровавой междоусобной войне.

Победу одержал честолюбивый Атауальпа, у которого были лучшие инкские военачальники и отборные войска, обученные еще Уайна Капаком. Но в этой междоусобице империя утратила свою былую мощь.

Какова же была структура этой империи? Основной ячейкой огромного «пчелиного» государства был айлью - род (в эпоху последних инков основанный уже не на кровном родстве, а представлявший территориальную общину). Каждый айлью владел определенной, строго ограниченной площадью угодий. В каждой деревне и каждом городе, как правило, было несколько айлью. Несколько деревень образовывало «округ», которым управлял курака - назначенный инкой чиновник. Несколько округов составляло одну из четырех провинций Тауантинсуйу.

Рядовой член общины - хатунруна - в течение всей жизни был, таким образом, связан со своим айлью: совместно с ним обрабатывал землю, с ним же шел в сражение. В айлью совершались и основные религиозные обряды (вероятно, в древних родовых святилищах, которые по-кечуански именовались уака). Для мужчины женитьба была почти обязательна, и при этом он должен был взять в жены девушку по возможности из того же айлью. Из общинной земли каждый мужчина получал строго установленную часть- «надел», называвшийся тупу. На каждого ребенка-мальчика семья получала дополнительно одну тупу, на каждую девочку - половину тупу. Вся земля в Тауантинсуйу была разделена на три части. Первая принадлежала «божественному солнцу» (доход с нее шел на содержание жрецов и на жертвоприношения), вторая - государству и инке, и наконец, доход с третьей оставлялся земледельцу.