Индеец с тротуара - [64]

Все огорчились, когда Слепой Эдди встал из-за пианино и взял в руки потертый футляр. Простукав палочкой до двери, он остановился на пороге и сказал:

— Если хотите, чтобы я еще для вас поиграл, могу заглянуть как-нибудь.

— Приходите завтра! — крикнул Дэвид.

— Приходите каждый день! — крикнула Лоретта.

— Я тоже завтра приду, — сказал мистер Лючитано, хотя никто не приглашал его.

Глава 6

Ни угрюмые предостережения мамы, ни молчаливая озабоченность Вильяма на Лоретту не действовали. Ничто не могло столкнуть ее с облака счастья, на котором поселилась ее душа с тех пор, как Слепой Эдди распахнул перед ней дверь в новый мир музыки и вручил ей от него ключи. Каждый день после школы Эдди показывал Лоретте новые блюзовые аккорды, обучал различным вариантам аккомпанемента, извлекая все новые и новые образчики из волшебной музыкальной шкатулки — седой своей головы:

«Важно правильно выбрать тональность, барышня. Ваш голос лучше всего звучит в соль мажоре. Это хорошо, ибо соль мажор — счастливая тональность. Си — бемоль мажор, наоборот, немного грустная, а до минор еще грустнее…»

Каждый вечер после ужина Лоретта бежала в мастерскую, чтобы поупражняться в том, чему она научилась днем.

Но сегодня Лоретта была недовольна собой. Спустя неделю занятий с Эдди Лоретте перестали нравиться те звуки, которые раньше приводили ее в восторг. Да, она научилась брать простые аккорды, но у Слепого Эдди они получались намного интереснее — с легкими переливами, с неожиданной сменой тональностей и добавочными нотами, которые сразу же меняли всю картину. Одна такая нотка делала аккорд вдвое звучнее. Лоретта также не была уверена в том, что она правильно усвоила ритм. Ей было значительно легче его удерживать, когда Слепой Эдди сидел рядом, мурлыча себе под нос мелодию и ногой отбивая такт. Не желая сдаваться, Лоретта попробовала еще раз, напевая вполголоса.

С каждым тактом она все больше входила во вкус, веселее и игривее получался у нее аккомпанемент. Лоретта уже готова была поверить в то, что ей наконец удалось найти нужную манеру исполнения, когда за ее спиной раздался громкий, неприятный смех. Лоретта перестала играть и обернулась.

Смех повторился.

— С чего ты взяла, что можешь научиться играть блюзы? Этому не учатся. С этим надо родиться.

Лоретта так увлеклась игрой, что не заметила, как стемнело. В наступившей темноте она не могла разглядеть лица говорившего, а голос показался ей незнакомым.

— Такой девице, как ты, играть блюзы — все равно что Эдгару Гуверу танцевать бугалу. — В этот раз сатанинский надрывный смех донесся уже из другого угла. Лоретте стало страшно: это мог быть вор, бандит — да кто угодно мог зайти с улицы в открытую дверь мастерской! Но в следующий момент мимо проехала машина, и в свете ее фар в дальнем углу комнаты блеснули круглые стекла очков.

Лоретта встала и на ощупь добралась до настенного выключателя. Всегда она оказывается в невыгодном положении перед этим мальчишкой, подумала Лоретта. Ну так надо, по крайней мере, лишить его дополнительного преимущества — скрываться от нее в темноте.

— Не нравится — не слушай, — спокойно ответила Лоретта и зажгла верхний свет, осветив сидевшего на корточках в одном из углов Фесса, надутого, уродливого, похожего на жабу.

При ярком электрическом свете в нем не было ничего пугающего.

— Почему тебе обязательно все надо обругать? — с неожиданной смелостью спросила Лоретта. — И вообще, что ты против меня имеешь?

— Откуда ты взяла, что я против тебя что-то имею, свистушка?

— Нет, правда! Ты слова не можешь мне сказать, чтобы не оскорбить меня. Что я тебе такого сделала? Сидела здесь одна, играла на рояле…

— Ты оскорбляла мой слух, — проворчал Фесс. — То, что ты тут изображала, слишком напоминает издевательства белых музыкантов над нашей музыкой. Пустое трыньканье, и ни капли души.

Его замечание уязвило Лоретту: оно было не так уж далеко от истины. Разве сама Лоретта не замечала, какими неуклюжими были ее попытки воспроизвести музыку Слепого Эдди. Но, как бы то ни было, сдаваться без боя она не собиралась:

— Я, между прочим, не белая.

— Почти белая, — раздраженно произнес Фесс. — Ты когда последний раз смотрела на себя в зеркало?

— Человек не виноват в цвете своей кожи, — ответила Лоретта и, не подумав, добавила: — Я же не ругаю тебя за то, что ты урод.

Фесс вздрогнул и съежился, словно захотел вдруг стать меньше и незаметнее, но Лоретте было не до его чувств.

— Поэтому ты такой злой и вредный, — продолжала она. — Если бы ты был добрее к людям, все бы забыли о том, что ты… несимпатичный. Странно, что такой умный парень не понимает таких простых вещей.

Одним длинным прыжком — он все больше напоминал ей лягушку — Фесс с корточек поднялся на ноги и неуклюже заковылял к двери, словно был ранен. Лоретта вновь пожалела о том, что вовремя не придержала язык. Но Фесс был слишком горд, чтобы имело смысл просить у него извинения. Заметив у него под мышкой свернутые в трубку листки бумаги, Лоретта решила попробовать с другого конца:

— А что это у тебя? Рассказы для газеты?

— Ну! — прохрипел в ответ Фесс.

Ощущая себя победительницей, Лоретта с радостью пошла на уступки.