Иная судьба. Книга I - [6]
«Хороша бабенция», — буркнул голос за стенкой. «Я б завалил, ей-бо… что скажешь, Тони? Пока кэп-то не видит, он, поди, за этим же самым к хозяйке попёрся, успеем…» «Сдурел?» — крякнул второй, судя по голосу — постарше. «А чё?» «А то. Не положено. Кэп у нас законник, а по закону, знаешь как? Пока баба не осуждена — да ещё дворянка — она, считай, невиноватая ни в чём и под законом ходит. Боже сохрани хочь глянуть не так — по судам потом затаскает! Вот погоди, приговорят — на всю ночь нам отдадут, наиграешься». «Точно?» «Что б мне пропасть, ежели вру». «Так ить… не одни мы в гарнизоне, и кроме нас желающие найдутся». «И чё? Её не убудет, а куда добро беречь, если утром — в расход?» Марта застыла, не успев натянуть тоненькие, отороченные кружевом штанишки. Трясущимися руками машинально завершила начатое да так и оцепенела, завернув юбки выше колен. «Да вот ещё что…» — голос второго, более опытного стража, многозначительно понизился. «Ты, брат, этого… того… хотелку-то свою пока припрячь. Ишь, глаза-то замаслились! Не вздумай её щипать там или лапать, а то допрыгаешься…» «А чё?» «А то. Херцог наш, конечно, крутенёк, да однако же, мущщина, на баб податлив; и хоть на сучку свою сердит… всё может статься. Глядишь — ублажит его, расстарается — и снова в силу войдёт, он, хоть суров, херцог-то, но, сказывают, отходчив. Ну, посечёт, ну, помучает — да простит. Вот и подумай своей башкой, кого эта мамзелька припомнит, чуть в себя придёт?» «Кого?» «Болван! Того, кто её хоть пальцем тронул, пока она в немилости была; уж это как пить дать, всех соберёт, я эту породу знаю. С виду ангелица, а в душе… Сучка, одно слово. Не связывайся».
Зависла пауза. Марта, чуть дыша, оправляла платье.
«Ото ж», — неуверенно пробормотал тот, что моложе. «Всё-то ты знаешь…А ну, как не нажалуется?»
Старший сплюнул.
«Я предупредил. Смотри, сам вместо неё на кол сядешь! Ему всё едино, кто на нём, честный солдат или бл_дь благородная. Не маленький, сам думай».
На пути в возок Марту пошатывало от ужаса. Ноги не несли. Капитан, глянув ей в лицо, подставил локоть.
— Обопритесь на мою руку, сударыня, — сказал учтиво и помог: и на подножку ступить, и в возок залезть. И связывать больше не приказывал, хоть по-прежнему глаз не спускал. Остаток пути Марта молчала от застрявшего в горле комка. Стало быть, герцог и есть — разгневанный супруг? Страшно было неимоверно. И будь она в самом деле из благородных — уже давно лежала бы без чувств, ибо, по словам женщин и девушек, прислуживающих иногда в баронском замке, у барышень, да и у знатных дам есть такая манера — то и дело в обморок брякаться, это признак души чувствительной и нежной… а ещё корсеты виноваты, которые так сжимают, что у девочек груди не растут, как положено, а остаются крошечными. Потому-то бароны да прочие господа любят за деревенскими девками охотиться — те корсетов не носят…
К концу пути Марта устала бояться. Она тупо глядела в одну точку — на поблёскивающую в полумраке медную шишку в стене, и всё гадала — для чего она? Но вот карета замедлила ход, в окошко со стороны возницы стукнули. Капитан повернул шишечку, створка окна подалась.
— Что там?
— Посыльный от его светлости! — сообщили снаружи. — Велено передать: ждут. Вести прямо к коменданту в кабинет.
— Хорошо, — лаконично ответил капитан. Захлопнул оконце и повернулся к Марте.
Противно засосало под ложечкой. Всё, прибыли? Вот сейчас-то и начнётся самое страшное? В сумраке недолго и ошибиться, но почему-то Марте показалось, что в синих глазах военного мелькнуло сочувствие. На секунду её охватило желание — рухнуть на колени, целовать руки этому человеку и умолять, умолять не вести её никуда, оставить здесь, в возке, заступиться перед страшным герцогом. Она не хочет на кол! За что? Она ни в чём не виновата! Словно угадав её намерение, военный подчёркнуто энергично положил ладонь на эфес шпаги.
— Итак, сударыня, — голос его был сдержанно-суров и непреклонен, и Марта как-то сразу поняла всю бесполезность задуманного. — Мы на месте. Напоминаю: вам запрещено говорить до самой встречи с его светлостью, нам запрещено слушать, если вдруг вы не стерпите. Предупреждаю: меры в случае ослушания будут применены куда более жёсткие, чем раньше. Держите себя в руках.
Девушка молчала, чувствуя только, как в груди зарождается дрожь. Пустой живот свело. Голода Марта не чувствовала, напротив — её даже подташнивало, от дорожной тряски, от вновь зарождающейся паники, да и разбитая голова давала о себе знать.
— У вас ещё есть шанс, — внезапно быстрым шёпотом проговорил капитан. — Вы слышали, мне велено доставить вас к коменданту? В кабинет, а не в пыточную. Значит, поначалу с вами попытаются договориться. Хотите жить — не упрямьтесь. Вы поняли? — Взглянув на него дикими глазами, Марта истово кивнула. — А сейчас — молчите, бога ради. — И первым вышел из возка.
Руку Марте никто не предложил, да она и не ожидала. Не было у неё такой привычки. Подхватили с двух сторон, как тогда, на поляне, и молча повлекли через необъятный мощёный двор, в тяжёлые двери, хлопнувшие за ней, как крышка гроба, по длинному коридору, освещённому масляными лампами, мимо зарешеченной двери в подвал, и наверх, по лестнице, на второй этаж… Собравшись с духом, Марта приготовилась храбро взглянуть в лицо человеку, от единого слова которого зависело, жить ей или умереть… но старания пропали втуне: они оказались всего лишь в приёмной, большой, почти лишённой мебели комнате с двумя широкими скамьями вдоль одной из стен. В одном из углов проступал угол печи, очевидно, призванной отапливать и соседнее помещение, но сейчас от голубых, безумно дорогих изразцов веяло не теплом, а холодом. То ли августовский вечер напоминал, что не за горами осень, то ли Марту знобило. Перед дверью, обитой медными полосами, капитан остановился. Взялся за внушительное кольцо, негромко стукнул. Дождавшись отклика изнутри, распахнул, обернулся к пленнице — и сделал приглашающий жест рукой. Сопровождающие при этом вытянулись, как на параде, словно тот, кто находился по соседству, уже прожигал их взглядом.
Нечто странное может произойти даже во время безобидной прогулки с собакой. Причудливо изменится улица и не пустит назад; из подворотни рыкнет Ящер; вот-вот — и прозвучит ключевое слово «Миссия». И откроется другой Мир. Хочешь вернуться? Пройди сперва три квеста. Игра есть Игра, и никого волнует, что новенькая никоим образом не соответствует героическим стандартам, да и возрастная категория… прямо скажем — уже не та.Хочешь вернуться?Бери лук, стрелы. Садись на коня… Да не падай же, Ваня! Учись. Определяйся, кто ты теперь в этом странном мире.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.
Действие разворачивается в антикварной лавке. Именно здесь главный герой – молодой парень, философ-неудачник – случайно знакомится со старым антикваром и непредумышленно убивает его. В антикварной лавке убийца находит грим великого мхатовского актера Гайдебурова – седую бороду и усы – и полностью преображается, превращаясь в старика-антиквара. Теперь у него есть все – и богатство, и удача, и уважение. У него есть все, кроме молодости, утраченной по собственной воле. Но начинается следствие, которое завершается совершенно неожиданным образом…