Иная реальность. Часть I - [30]

— Да, мой фюрер. По нашим сведениям, союзники будут готовы к активным действиям большого масштаба не раньше начала мая. Наиболее вероятным направлением удара является Италия. Далее, в порядке убывания вероятности, следуют Греция и средиземноморское побережье Франции. Последний район, в силу своей удаленности от североафриканских баз, почти наверняка потребует промежуточной десантной операции для захвата Сардинии и Корсики и потому достаточно маловероятен. Балканы представляют собой район чрезвычайно бедный дорогами и потому крайне невыгодны как стартовый плацдарм для большого наступления. Однако, наличие в непосредственной близости от побережья Аттики и Пелопоннеса аэродромов и баз снабжения на Крите, Родосе и других островах Эгейского архипелага, а также наличие многочисленных партизанских формирований, способных поддержать действия десанта, особенно в первые дни высадки, путем блокирования немногочисленных путей сообщения, заставляет нас считаться с возможностью высадки на греческое побережье. Тем более, что британские войска уже имеют такой опыт.

— Окончившийся провалом!

— Именно. — На лице Гальдера проявилась некая бледная тень улыбки, которую при некотором желании можно было счесть снисходительной. — Поэтому высадка в континентальной Италии или на одном из крупных островов центрального Средиземноморья является в целом более вероятной. Высадка же на Балканах, если и будет иметь место, то, скорее всего, будет носить отвлекающий характер.

Главной же целью ближайших операций противника, по всей видимости, будет вывод из войны наших основных европейских союзников — Италии и Франции…

* * *

Гальдер продолжал еще что-то говорить, развивая свою мысль и перечисляя штабы и дивизии, графики их переброски и планы по их дальнейшему применению, но Гейдрих уже не слушал, переключившись на собственные мысли, для которых бубнящий монолог начальника ОКХ звучал не более чем фоном.

— Ну да, всё верно. Итальянцы и французы — слабое звено в создаваемом нами Европейском союзе. Эти нации еще совсем недавно мнили себя великими и строили собственные империи. Теперь от их империй остались лишь приятные воспоминания, а Петен и Муссолини весь последний год только и делают, что оббивают пороги германского МИДа и доводят Риббентропа до белого каления своим непрерывным нытьём. Посылать свои войска на Восточный фронт они, видите ли, не могут — не позволяет внутри- и внешнеполитическое положение. Только подразделения добровольцев, являющиеся составной частью немецкой (ни в коем случае не французской!) армии. Ну что ж, спасибо и на том — французская добровольческая дивизия, больше известная как "Легион триколор", оказалась, по крайней мере, не хуже испанской "Синей дивизии". Правда и не лучше. А Муссолини и вовсе обиделся за потерю своей ненаглядной Африки так, что ничего в Россию не послал — самовлюблённая свинья. Вначале сам влез в войну, сам же получил по шее, а потом обиделся, что никто не ринулся его спасать! Да кому он нужен Arschgeige, макаронник чёртов? — Гейдрих раздраженно пристукнул перевернутым карандашом по столу, после чего продолжил свои размышления.

— Фактически, всё, на что эти франко-итальянские поскрёбыши оказались способны, это более-менее успешно сдерживать британские войска в Африке и немного развлекать британский же флот в Средиземном море. Всё. Как только подключились американцы, потомки гордых римлян и свирепых галлов стремительно сдулись, буквально за три месяца вылетев из Африки. Да ладно бы только вылетели, они ж умудрились потерять там почти все свои войска. По крайней мере, те, что с некоторой натяжкой можно было счесть мало-мальски боеспособными. Итальянцы, например, лишились в Тунисе всех трех своих танковых дивизий. Конечно, по сравнению с немецкими, эти их "танковые дивизии" что называется "обнять и плакать", но то, что осталось в Италии, вообще войсками назвать язык не поворачивается. Сборище оборванцев, вооруженное музейными экспонатами, доставшимися в наследство еще от недоброй памяти Австро-Венгерской империи. И французы немногим лучше. А главное — ни те, ни другие не горят желанием воевать. Те, кто еще хоть как-то были на это способны, остались в африканских песках или отправились за океан дожидаться окончания войны в лагерях для военнопленных.

Так что оборона Европы ложится на немецкие войска. Максимум, что можно ожидать от соседей по континенту это охрана тыловых коммуникаций и поддержание порядка в тылу. Ну, может, удастся создать еще несколько добровольческих частей. Правда французы и прочие голландцы уже сейчас оказывают ощутимую помощь выпуском вооружений, боеприпасов и прочей военной амуниции на своих заводах. Тоже помощь, как ни крути, и немалая. Без этого было бы совсем туго, особенно теперь, когда приходится репатриировать задействованных в производстве советских военнопленных. Конечно, сейчас полным ходом идет ловля остарбайтеров на подконтрольных восточных территориях, да и из Европы кое-кого вербуют на немецкие производства, тех же итальянцев, к примеру, но быстро заменить несколько миллионов человек не так-то просто.