Имя твоё — человек - [9]

— И не надо. Отравишься, — зло сказала Аня. — Кто-то ещё сомневается, что отсюда надо бежать?

— Нас перебьют при первой же попытке… — всхлипнула Да-Рэй.

— Ну, всё-таки это лучше, чем… — Аня кивнула в сторону двери.

— Дети… Что с детьми?

С детьми было более-менее нормально. Никаких серьёзных травм они не получили, но сидели на полу и, обнявшись, горестно пищали. Их раса не умела плакать, как люди. Или тари…

…Пленницы «экзотариума» уже забылись тревожным сном без сновидений, когда всё те же обкуренные привели — точнее, приволокли то, что осталось от «эльфийки» и бросили посреди «площадки», не занося в клетушку к её детям… На Земле — Господи, как давно это было! — Ане не приходилось видеть жертв маньяков-насильников. Разве что по телевизору, в криминальной хронике. Но здесь ошибиться было невозможно.

То, что она раньше принимала за ненависть, оказалось лёгкой неприязнью. Настоящая, чёрная, ледяная ненависть высшей пробы поднялась откуда-то из глубины её существа и сказала: вот твой враг. Нет, не катэри. Хотя они-то в первую голову. Твой враг не имеет имени, но имеет вполне узнаваемое лицо… рожу… харю… Не суть важно. Сможешь побороть такого? Тогда приказывай, иначе я начну приказывать тебе.

— Я знаю, как мы отсюда сбежим, — тихий голос тари показался Ане громом небесным.

— Да. Я тоже знаю, — глухо проговорила она. Из-под ногтей, глубоко впившихся в ладони, выступила кровь.

7

Виноваты. Ничего не попишешь, ни на кого не спихнёшь. А что прикажете делать доблестным солдатам, которых отправили на службу в эту дырищу?

— Ничего поумнее придумать не могли? — вопрошало начальство в лице щуплого на вид офицера. Подчинённые прекрасно знали, что его щуплость обманчива: этот мог одним ударом надолго отправить любого из них в лазарет. — Непоправимая порча биологического материала, на доставку которого затрачены немалые средства, курение раха во время дежурства, нарушение покоя колонии… Развлечений вам мало?

— Господин, здесь мало женщин, а в клетке три самки одного вида, — вякнул один из охранников. — Две же остались…

— Только это вас и спасает от позорного вылета из армии, — всё так же негромко — зачем орать-то? — продолжал командир. — Если бы вы умудрились погубить невосполнимый материал, не отвертелись бы ни под каким предлогом. Не спас бы даже некомплект охраны. Но не обольщайтесь. Вы на двадцать пять суток лишаетесь права посещать игровую комнату, права посещать зал видео, права на отпуск, права на получение новых вещей. Что загрустили? Я вас утешу: вам вдвое увеличены нормы пребывания на полигоне физических нагрузок и установлены ночные дежурства на те же двадцать пять дней, так что скучать будет попросту некогда… Вон отсюда, недоумки, позор нашего народа! Ещё раз укокошите биоматериал — попру из армии, а вы знаете, чем это для вас кончится!

Охранников как ветром сдуло, а офицер поморщился. Командир, конечно, должен держать подчинённых в строгости, но не слишком ли он перегнул палку? Впрочем, учёные доходяги правы: если бы придурки убили единственную самку какого-то вида, пришлось бы снова посылать корабль-разведчик к той планете, а это недопустимое разбазаривание энергии и времени. У катэри не так уж много того и другого, иначе они бы здесь, в этой дыре, не оказались… Обормотам, если инцидент повторится, грозит нешуточное наказание. Изгнание мужчины из армии или лишение научного ранга означает лишение права на владение домом. После этого можно только ютиться в государственных общежитиях. А ещё лишение права на жильё означает лишение права на продолжение рода. И, как следствие, принудительную стерилизацию. Хорошая острастка. Пусть у дураков коленки потрясутся.

В этой ситуации господина офицера радовала только одна вещь: срок его захолустной службы заканчивается через два месяца. Именно через пятьдесят стандартных суток сюда придёт основной корабль, чтобы забрать отслуживших и увезти накопленный биоматериал. Минусом он считал то, что ждать ещё целых пятьдесят суток, а общество тупых солдафонов, много о себе мнящих учёных и инопланетного говорящего зверья — не совсем то, что нужно истинному катэри для самосовершенствования… Мысль об «инопланетном зверье» показалась неприятной. Конечно, учёным виднее, кого из этих животных для чего приспособить, но его бы воля — он бы и близко не подходил к чужим. Не потому, что боялся, нет. Брезговал. Мысль о том, чтобы «покувыркаться» с инопланетянкой, вызывала у него омерзение. Ладно ещё — потомки беглых «неполноценных». Их самки способны вынашивать эмбрионы истинных катэри, жаль только, что мало их. Это, конечно, унизительно, однако они хотя бы похожи на настоящих женщин. Но другие… Та зубасто-когтистая красная зверюга едва способна два слова связать. Животное без всяких скидок. Две другие — какие-то дохлятины с холодных планет. Взять от них можно разве устойчивость к критическим температурам, и то не факт, что удастся привить эту способность высшей расе. Но вид у них… Бррр, мерзость какая. Вожделеть самок таких животных может лишь безумец, накурившийся раха. Контингент охраны оставляет желать лучшего. Сплошные тупицы и неудачники. Себя господин офицер относил к последней категории. Мог бы сидеть на родной планете и не думать о чужих, так нет же, решил выслужиться. Конечно, здесь год службы за два идёт, быстрее сделаешь карьеру. Но стоит ли быстрая карьера тех нервных перегрузок, что приходится испытывать на этой заштатной планетке?