Имя, ставшее эпохой. Нурсултан Назарбаев: новое прочтение биографии - [8]
Жители Москвы стоят в очереди за мясными продуктами во время тотального дефицита товаров в СССР в начале 90-х годов
Вспоминается такой эпизод. Спустя несколько лет после описываемых событий я ехал на такси из Домодедова. Словоохотливый шофер поведал, что в последний советский год работал на городском автобусе.
– На конечных пунктах сидели в шоферских помещениях, резались в карты, – рассказывал он. – На линию не выпускали.
– Почему?
– А кто их знает. Бензин велели сливать – для отчетности. Но мы его налево загоняли.
– А как же пассажиры? Они же маялись на остановках в ожидании транспорта!
– Наверное, такой план был, чтобы вызвать недовольство…
27 января в Харькове состоялся демократический конгресс. Представители «ДемРоссии» и других оппозиционных партий приняли решение об упразднении Союза и замене его Содружеством государств.
Очень близка к этому варианту была и позиция первого заместителя председателя Верховного Совета РСФСР Руслана Хасбулатова. В его проекте Союзного договора предлагалось создать на территории страны не Союз, а «Сообщество» или «Содружество». Некое конфедеративное объединение суверенных с международно-правовой точки зрения государств без какого-либо союзного гражданства и без союзной Конституции.
Президиум Верховного Совета РСФСР принял постановление о возвращении городу Куйбышеву исторического названия Самара. Куйбышевская область становилась Самарской.
С карты Воронежской области исчез город Георгиу-Деж. Ему возвратили прежнее название Лиски.
В России появился Государственный Комитет по обороне и безопасности. Решение об этом принял Президиум Верховного Совета РСФСР. Стало быть, речь шла о создании своей, российской армии.
В кабинетах на Старой площади возмущались: «От кого будет обороняться Россия? Ведь она в составе СССР. И не только в составе. Она – его становой хребет. И от кого будет защищать свою безопасность? От других республик?»
30 января, накануне объединенного пленума ЦК и ЦКК КПСС, Горбачев провел совещание первых секретарей ЦК Компартий союзных республик, крайкомов и обкомов партии. С докладом выступил секретарь ЦК КПСС Олег Шенин.
Привел статистику: на 1 января 1990 года в КПСС было 19,2 миллиона человек, на 1 января 1991 года осталось 16,5 миллиона. Прием в партию сократился с 313 тысяч до 108 тысяч человек. Выбыли из КПСС 1 800 000 человек. Вчетверо увеличилось число исключенных.
В выступлениях региональных партийных вождей – тревога, возмущение, негодование. От имени руководителей областных партийных организаций Северо-Запада России слова попросил первый секретарь Ленинградского обкома КПСС академик Борис Гидаспов. С гневом в голосе говорил о том, что ошельмовано все советское прошлое.
– То, что у нас называют конверсией, – это самая настоящая дикость.
Первый секретарь ЦК Компартии Латвии Алфредс Рубикс:
– Ни один латышский колхозник за перестроечные годы не вступил в партию. Запущена теоретическая работа. Где АОН, где ИМЛ при ЦК КПСС?
Первый секретарь Волгоградского обкома КПСС В. Анипкин:
– 80 процентов людей охвачены чувством страха.
Что ни выступление, то вопросы: где правда, за кем идти, кому верить? Вносились предложения об исключении из партии Шеварднадзе, Шаталина, других ренегатов.
Недоумевали: КПСС – уже не правящая партия, во всяком случае, в семи союзных республиках.
– И мы на это закрываем глаза. Хватит говорить в партийной среде о разделении функций генсека и президентства. Это самоедство. Не будет партии – не будет и Союза.
В заключение выступил Горбачев. Сказал, что не надо все упрощать и впадать в панику. Согласился с тем, что оппозиция борется за власть. Но тут же уточнил: борется не просто за власть, а за коренную смену курса страны, общества. Призвал к конструктивному сотрудничеству партии со всеми демократическими силами. Но и не уклоняться от политической борьбы. Использовать для этого все ее виды. Не поддаваться на напор, на требование убрать партийные организации из трудовых коллективов. Считает в данный момент правильным совмещение должностей генсека и президента.
Разочарованные участники совещания, расходясь, обменивались репликами: мол, Горбачев специально собрал местных руководителей накануне пленума, чтобы они сбросили пар, выговорились.
Если Горбачев действительно рассчитывал, что совещание убавит воинственный пыл региональных лидеров, то он ошибся. Досталось и ему, и Политбюро. Звучали довольно резкие выпады. Первый секретарь ЦК Компартии РСФСР Иван Полозков со свойственной ему прямотой заявил:
– Все, перестройка кончилась. Нельзя политику делать трясущимися руками и трясущимся голосом.
Прав оказался Иван Кузьмич: события 19–21 августа 1991 года подтвердили его слова. «Трясущиеся руки» Янаева навсегда остались брендом ГКЧП.
«Белый дом» против «Серого дома»
Дом Советов, где размещался Верховный Совет РСФСР, в просторечии назывался «Белым домом». По аналогии с резиденцией администрации США в Вашингтоне. Ну, а название «Серый дом» на Старой площади, где размещался ЦК КПСС, придумали язвительные акулы пера и телекамеры. Серый – значит, неяркий, невыразительный.
В феврале 1991 года противостояние этих двух властных структур заметно усилилось. Российский парламент предпринимал акции, одна круче другой. Их целью было стремление продемонстрировать свою значимость и возрастающее влияние. Следует отметить, что во многом это удавалось.
