Имя на камне - [13]
— Рыбак один? — спросил Ким.
— Один. Батька уже, лет, наверное, пятьдесят. Мы подошли, а он плавает в пруду, рыбу выбирает, что вверх брюхом всплыла. Мы пока не открывались ему. Курков ждет указаний.
— Пошли, — сказал Ким.
К тому времени, как разведчики подходили к пруду, рыбак уже вылез из воды, оделся и теперь укладывал в мешок рыбу. Курков ждал в условленном месте. Ким некоторое время наблюдал за рыбаком, потом вышел из засады и не спеша направился к нему, не вынимая оружия. Он не дошел метров пять… Рыбак вдруг сделал молодецкий скачок к дереву, выдернул гранату и, замахнувшись ею, заорал:
— Як вы фашистская сволочь, всех положу, гады!! Як свои — клади оружие, предъявляй документы…
Ким остановился и ответил:
— Неосторожный, батя, ты человек. Если б мы были фашистская сволочь, мы б тебя голыми руками взяли, когда ты рыбку вылавливал.
— Хто ж вы? — спросил рыбак уже более спокойно, но все еще не опуская гранату.
— Да ты-то кто сам?
— Я ж Науменко!..
— Свои, свои мы, — вскричал Ким. — Ну иди, смотри документы!
Он вынул пистолет и бросил его на землю шагах в трех от себя.
— О це дило! — и рыбак аккуратно положил на землю гранату и, улыбаясь, подошел к Киму.
— Яки це документы, побачимо…
Он достал очки, надел их, а Ким подал ему удостоверение из белого шелка, на котором было напечатано несмываемой краской:
Дано капитану Киму Остапу Федоровичу в том, что он направляется в тыл врага для выполнения заданий командования. Всем командирам партизанских отрядов, частей и соединений предлагается оказывать т. Киму и его группе всемерную поддержку и помощь.
Генерал-майор Белов».
Рыбак прочел, повернул зачем-то на свет и, возвращая шелковый лоскуток ее владельцу, сказал:
— Правильный документ. Значит, я понимаю так: мне предписывается оказывать содействие тебе?
— Если ты партизан.
— Я кажу, який я есть, — отвечал рыбак. Он быстро скинул сапог, потом вынул стельку, затем вторую стельку и достал партийный билет, обернутый в кусок тонкой кожи. — Читай, убеждайся: Науменко Степан Ефимович. Партбилет с какого году? С 1924. Бачишь?
— Бачу, Степан Ефимович.
— Вот то ж! Оставлен райкомом командовать партизанским отрядом «Победа».
— А где же отряд твой?
— В Выдре, — подмигнул Степан Ефимович.
Разведчики вышли из засады. Началось знакомство. Степан Ефимович пожимал своей сильной рукой тянущиеся к нему руки.
— Вы ж голодные, а ну за мной на уху! — и он повел всех за собой по одному ему известным болотным тропам. Дорогой он рассказал, что только вчера узнал от своей связной Марии Хомяк о появлении в округе двух неизвестных, которые, по их словам, бежали из плена.
— Ну, это были мы, — отвечал Ким.
— То я понял. Обрисовала Мария мне вас.
— Так что ж ты, батя, на нас с гранатой тогда? — спросил Курков.
— На всякий случай, для порядка, — отвечал Науменко.
— Так ведь «для порядка» и мы б могли тебя укокошить, — рассмеялся Курков, — очень даже запросто.
— Н-е, тогда б не было порядка… — усмехнулся Науменко.
После получасовой ходьбы небольшой отряд был остановлен окриком:
— Стой? Кто идет?
— Свои, Василий, — отозвался Науменко. Однако это не подействовало.
— Стой! Стрелять буду, — повторил тот же голос.
— Выстрелит, — вздохнул Степан Ефимович, останавливаясь. Потом крикнул: — Василь, то ж наши, советские, иди бачь.
— Всем стоять! — приказал голос. — Нехай выйдет старшо́й с документами, без оружия.
Ким дал знак разведчикам залечь и быть наготове, а сам вместе с проводником подошел к кустам, откуда слышались слова команды.
Спустя некоторое время разведчики уже сидели у костра, над которым на треножнике висел котелок с кипящей ухой. Степан Ефимович говорил:
— То ж и есть наш партизанский отряд «Победа». Все Науменки. Я, Степан, командир. Василь — комиссар; младший, Терентий, наш заместитель.
— А где ж, батя, твои подчиненные? — с усмешкой спросил Курков.
Степан Ефимович крякнул и стал подробно объяснять трудности ведения партизанской войны в Междуречье. Вначале у них был отряд. Немцы загнали партизан в болото и блокировали их там. Силы были явно неравные. Начался голод. Чтобы уберечь людей, братья Науменки приняли решение — распустить людей по селам и хуторам. И вот их осталось трое. Раз в неделю к ним приходят связные из Остра, Сукачева, Сорокашич и других близлежащих сел, приносят еду. Но летом проще — можно промышлять рыбой. Зимой совсем беда…
— Значит, все же верные люди в деревнях есть, — сказал Ким.
— Куда ж они девались? Есть. А толку что? В Выдре сидеть, мошкару кормить? Масштабов нет, лесов мало. Опять же вся коммуникация в его руках.
— Ну а вы сможете собрать сюда в лес своих людей? Ну хотя бы человек тридцать на первый случай?
Старший, Степан Науменко, молчал. Средний брат, Василий Ефимович, подумав, ответил:
— Это можно. Сколько даешь времени?
— Сорок восемь часов, — улыбнулся Ким.
— Малость пожадничал… Трое суток — пойдет?
— Договорились…
Уха поспела. Голодные разведчики набросились на еду.
— Погодите, — сказал Степан Ефимович, — за ради такой встречи нужно по чарке. Из моего командирского запасу.
И он принес два пол-литра белого, как слеза, первача.
— Сами гоните? — спросил Ким.
Десятилетия, прожитые под одной кровлей, в тесном, каждодневном общении с замечательным москвичом Владимиром Алексеевичем Гиляровским, чутким, удивительно живым и темпераментным человеком, встречи с представителями русской культуры, события начала XX века, как, например, 1905 год, — все это не могло не запомниться и не оставить в душе сильнейших впечатлений. Воспоминаниям тех дней и отданы страницы книги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со многими удивительными людьми довелось встречаться протоиерею Валентину Бирюкову — 82-летнему священнику из г. Бердска Новосибирской области. Ему было предсказано чудо воскрешения Клавдии Устюжаниной — за 16 лет до событий, происходивших в г. Барнауле в 60-х годах и всколыхнувших верующую Россию. Он общался с подвижниками, прозорливцами и молитвенниками, мало известными миру, но являющими нерушимую веру в Промысел Божий. Пройдя тяжкие скорби, он подставлял пастырское плечо людям неуверенным, унывающим, немощным в вере.
Книга Николая Сергованцева — научно-художественная биография и одновременно литературоведческое осмысление творчества талантливого писателя-уральца Д. Н. Мамина-Сибиряка. Работая над книгой, автор широко использовал мемуарную литературу дневники переводчика Фидлера, письма Т. Щепкиной-Куперник, воспоминания Е. Н. Пешковой и Н. В. Остроумовой, множество других свидетельств людей, знавших писателя. Автор открывает нам сложную и даже трагичную судьбу этого необыкновенного человека, который при жизни, к сожалению, не дождался достойного признания и оценки.
Книга Н. Трущенко о генеральном секретаре ЦК ВЛКСМ Александре Васильевиче Косареве в 1929–1938 годах, жизнь и работа которого — от начала и до конца — была посвящена Ленинскому комсомолу. Выдвинутый временем в эпицентр событий огромного политического звучания, мощной духовной силы, Косарев был одним из активнейших борцов — первопроходцев социалистического созидания тридцатых годов. Книга основана на архивных материалах и воспоминаниях очевидцев.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.