Имя для сына - [80]
«Идиотка, — думал про нее Козырин. — Куда ты без меня? Попробуй вот теперь одна. Не обо мне ведь плачешь — о сытой жизни, которую потеряла». Думал о жене с особенной, сладкой для него злостью. Ведь она жила за его спиной, ничего не умея и не делая. И хотя Козырин когда-то сам ее к такой жизни приучил, он сейчас об этом не вспоминал. Они никогда не любили друг друга, и жена знала, что Козырин изменял ей направо и налево, но не подавала виду — сытая жизнь была для нее важнее. А вот теперь… было от чего плакать.
С состраданием Козырин думал лишь об одном человеке — о самом себе…
Андрей тоже третий день сидел в душном зале, внимательно следя за всем происходящим. Иногда отворачивался от сцены и выискивал глазами Воронихина, хотел посмотреть на него… Но Воронихин на суде не появлялся. Не придет, понял на третий день Андрей, ни за что не придет. Стало больно от своей догадки.
И вот наконец на третий день, уже вечером, судья поднялся со своего места, громко сказал: «Прошу встать», подождал, когда уляжется говор в зале, шарканье ног, хлопанье сидений, и зачитал приговор. Мера наказания была суровая, с конфискацией имущества. Козырин выслушал приговор не дрогнув ни одной жилкой. А жена его в общей тишине взвыла, как на похоронах.
Толкаясь в густой толпе, Андрей двигался к выходу, улавливая вокруг себя обрывки разговоров:
— Правильно, нечего чикаться!
— Таким, как Козырин, дай повадку, они всю Россию растащат!
— Ну чего, спрашивается, ему еще надо было? Не понимаю..
— Тут и понимать нечего. Есть немного, надо больше, все равно как колодец без дна — сколь ни кидай.
— За что воевали, за что кровь мешками проливали?!
— Куда начальство глядело? Неужели не знали?
— Видно, подход такой имел, чтобы не глядели.
— А эта-то клуша, в голос заревела.
— Побольше поревет, поменьше в уборну сбегат.
— Нет, мужики, что ни толкуй, а вранье или воровство, оно рано-поздно наружу вылезет! Точно говорю!..
Андрей выбрался на крыльцо. По центральной крутояровской улице мела несильная поземка. Темнело. После одуряющей духоты зала, где шел суд, на улице показалось холодновато, и он прибавил шагу. Ветер дул в спину и словно подталкивал, торопил. На повороте Андрея догнала крытая милицейская машина и, обдав его облачком выхлопных газов, проехала мимо.
Савватеев ждал Андрея, хотя уже лежал в постели, укрытый до подбородка одеялом.
Андрей присел рядом на табуретку, стал рассказывать.
— Значит, про стыд прокурор спросил? Нашел у кого спрашивать. Козырин и слова-то такого не знает. Вот и все. Точка. Как и должно быть.
Савватеев удовлетворенно закрыл глаза.
— Порадовал ты меня, Андрей. И не столько тем, что Козырина посадили, а что ты не хрустнул. Теперь я с чистой совестью… — Взял со стола аккуратно заполненный четким почерком листок и протянул его Андрею. — Скоро ведь кандидатский срок заканчивается. Моя рекомендация в партию. Не подведи. А теперь извини, — он взялся ладонями за виски, — опять черти горох молотить взялись.
Андрей тихо вышел из комнаты.
Дома его ждал необычный гость. На кухне, прихлебывая чаек, ссутулясь, сидел Шелковников и тихо-мирно беседовал с тетей Пашей, рассказывая, что у него всегда получаются прекрасные огурцы, которые он солит по своему собственному рецепту. Тетя Паша, нацепив на нос старенькие очки, старательно записывала рецепт в свою особую потрепанную тетрадку. Когда Андрей вошел, Шелковников сбился, смущенно поставил чашку с чаем на блюдце и, сморщив свой маленький носик, поднялся навстречу.
— Ты уж извини, Андрей Егорович, сил нет до утра ждать, чтоб в редакции. Вот, прямо домой. Пойдем на улицу выйдем…
— Да сидите здесь! Места мало, что ли? — удивилась тетя Паша.
— Нет, нет, пойдем выйдем…
Андрей удивленно пожал плечами и вышел следом за Шелковниковым на крыльцо, ступеньки которого уже успела затянуть сухим снегом бойкая поземка.
— Я прямо после суда, — заторопился Шелковников, словно боялся, что ему не хватит времени и он не успеет сказать. — Лето-то помнишь?.. Стыдно мне за себя… после всего, что сегодня… стыдно! Я завтра в ПМК пойду, везде пойду… Авдотьин уцелел… Все выложу, я знаю… Пойдешь со мной?
Андрей кивнул. Шелковников облегченно вздохнул, потоптался еще на засыпанном снегом крыльце, махнул рукой. Двинулся к воротам и уже от них, словно там ему было легче, сподручней, подал негромкий голос:
— Правильно Савватеев толковал: человек не может и не должен быть маленьким, он большой, когда захочет!
Суд над Козыриным, приговор, вынесенный ему, выбили Авдотьина из колеи. Он не находил себе места ни на работе, ни дома, боялся поднимать телефонную трубку — все казалось, что вот сейчас объявят, чтобы и он собирался в места не столь отдаленные.
А тут еще через несколько дней после суда бухгалтер сообщила, что приходили Шелковников и Агарин, смотрели документы, что-то записывали, с ними были еще люди, наверное, из народного контроля. У Авдотьина после этого известия совсем подкосились ноги.
Если уж захомутали такого зубра, как Козырин, рассуждал он, то что же сделают тогда с ним? Авдотьин ехал на своей машине на заправку и возле железнодорожного переезда так задумался, что не заметил, как впереди, пережидая поезд, затормозил грузовик. Спохватился, нажал на тормоз, но было уже поздно. «Жигуленок» по скользкой накатанной дороге прошел несколько метров и врезался в грузовик. Звонко брызнули стекла разбитого стекла. Авдотьин едва успел зажмуриться. Сидел за рулем не открывая глаз, чувствуя на лице морозное дыхание ветерка, и слышал, как шуршит, скатываясь с капота, мелкое стеклянное крошево.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Эта история началась в сибирском Ново-Николаевске — разгульном и криминальном, где стремительно сколачивались состояния, а зажиточные семьи удивительным образом сосуществовали с наводнившим город «темным элементом». У полицмейстера Гречмана пропадает тройка превосходных лошадей. Гречман бросает все силы на поиски вора, но таинственный мститель превращает жизнь полицмейстера в сущий ад… Волею случая бедовый конокрад, спасаясь от полиции, прячется под кроватью избалованной гимназистки Тонечки, и этот поступок сплетает в тугой узел судьбы невинной девушки, отчаянного похитителя и облеченного властью мерзавца…
Не думал, не гадал старатель Степан Берестов, что когда-нибудь его беспутная жизнь повернется другой гранью. Полтора десятка лет без малого носило его по бескрайним сибирским просторам, в какую только глухомань не забирался, чего только не творил – и хорошего, и не очень. Но вот однажды, после очередного сезона на приисках, добравшись до «Большой земли» и устроив «отходную» по-старательски, Степан едва жив остался и вдруг понял, что девушка, спасшая его от налетчиков, – это его шанс начать все сначала…Новый захватывающий роман от мастера сибирской прозы!
Велика и необъятна Сибирь. Третью сотню лет русские переселенцы осваивают, изучают, обживают ее бескрайние и щедрые земли. Много всякого люда отправилось сюда в разное время — кто за свободой, кто за счастьем, кто за богатством. Неспешны и рассудительны сибиряки, со всеми находят общий язык — и с пришлыми, и с коренными. Любое дело миром решают. А если и случаются здесь лихие люди, недолго им удается зло творить — будь ты хоть ямщик, хоть купец…Новый роман известного сибирского писателя Михаила Щукина безусловно доставит удовольствие всем любителям художественной исторической прозы.
Тяжелой поступью шагает по необъятным просторам Российской империи XX век, задувают от него злые ветры грядущих революционных бед и перемен в судьбах людских. Донеслись они и до небольшого городка Никольска, что притулился возле Великого Сибирского стального пути. Именно здесь круто поменялась жизнь молодого парня из затерянной в таежной глухомани деревеньки Покровка. Именно здесь отыскал свою возлюбленную бывший вольноопределяющийся, командир охотников и ветеран японской войны. Эти люди верили в свою звезду, в свою любовь, и Заступница всех любящих не оставила их!
1920 год. Некогда огромный и богатый Сибирский край закрутила черная пурга Гражданской войны. Разруха и мор, ненависть и отчаяние обрушились на людей, превращая — кого в зверя, кого в жертву. Бывший конокрад Васька-Конь — а ныне Василий Иванович Конев, ветеран Великой войны, командир вольного партизанского отряда, — волею случая встречает братьев своей возлюбленной Тони Шалагиной, которую считал погибшей на фронте. Вскоре Василию становится известно, что Тоня какое-то время назад лечилась в Новониколаевской больнице от сыпного тифа.
В предлагаемых романах краснодарского писателя Анатолия Знаменского развернута широкая картина жизни и труда наших нефтяников на Крайнем Севере в период Великой Отечественной войны и в послевоенный период.
В сборник известного советского писателя Л. С. Ленча (Попова) вошли повести «Черные погоны», «Из рода Караевых», рассказы и очерки разных лет. Повести очень близки по замыслу, манере письма. В них рассказывается о гражданской войне, трудных судьбах людей, попавших в сложный водоворот событий. Рассказы писателя в основном представлены циклами «Последний патрон», «Фронтовые сказки», «Эхо войны».Книга рассчитана на массового читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
По антверпенскому зоопарку шли три юные красавицы, оформленные по высшим голливудским канонам. И странная тревога, словно рябь, предваряющая бурю, прокатилась по зоопарку…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Действие романа развертывается в разгар войны. Советские войска только что очистили город от фашистских захватчиков. Война бушует еще совсем рядом, еще бомбит город гитлеровская авиация, а на территории сожженной, разрушенной и стынущей в снегах ткацкой фабрики уже закипает трудовая жизнь.Писатель рисует судьбу семьи потомственных русских пролетариев Калининых. Замечательные люди вышли из этой семьи — даровитые народные умельцы, мастера своего дела, отважные воины. Мы входим в круг их интересов и забот, радостей, горестей, сложных семейных и общественных отношений.
Мыслями о зажиточной, культурной жизни колхозников, о путях, которыми достигается счастье человека, проникнут весь роман С. Бабаевского. В борьбе за осуществление проекта раскрываются характеры и выясняются различные точки зрения на человеческое счастье в условиях нашего общества. В этом — основной конфликт романа.Так, старший сын Ивана Лукича Григорий и бригадир Лысаков находят счастье в обогащении и индивидуальном строительстве. Вот почему Иван-младший выступает против отца, брата и тех колхозников, которые заражены собственническими интересами.
Из предисловия:…В центре произведения отряд капитана Трофимова. Вырвавшись осенью 1941 года с группой бойцов из окружения, Трофимов вместе с секретарем райкома Глушовым создает крупное партизанское соединение. Общая опасность, ненависть к врагу собрали в глухом лесу людей сугубо штатских — и учителя Владимира Скворцова, чудом ушедшего от расстрела, и крестьянку Павлу Лопухову, потерявшую в сожженной фашистами деревне трехлетнего сына Васятку, и дочь Глушова Веру, воспитанную без матери, девушку своенравную и романтичную…
ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ АРДАМАТСКИЙ родился в 1911 году на Смоленщине в г. Духовщине в учительской семье. В юные годы активно работал в комсомоле, с 1929 начал сотрудничать на радио. Во время Великой Отечественной войны Василий Ардаматский — военный корреспондент Московского радио в блокадном Ленинграде. О мужестве защитников города-героя он написал книгу рассказов «Умение видеть ночью» (1943).Василий Ардаматский — автор произведений о героизме советских разведчиков, в том числе документальных романов «Сатурн» почти не виден» (1963), «Грант» вызывает Москву» (1965), «Возмездие» (1968), «Две дороги» (1973), «Последний год» (1983), а также повестей «Я 11–17» (1958), «Ответная операция» (1959), «Он сделал все, что мог» (1960), «Безумство храбрых» (1962), «Ленинградская зима» (1970), «Первая командировка» (1982) и других.Широко известны телевизионные фильмы «Совесть», «Опровержение», «Взятка», «Синдикат-2», сценарии которых написаны Василием Ардаматским.