Imprimatur - [168]
– Это снова слова синьора Луиджи, вашего учителя?
– Нет. Это слова одного человека, ходившего по той же земле, что и мы, несколько веков назад, но увы, уже вышедшего из моды. Я хочу сказать: мы с тобой ломали себе головы и совсем позабыли о сердце.
– Значит, мы во всем, во всем ошибались, господин Атто?
– Нет. То, что нам удалось обнаружить, разгадать и вывести, – точно. Но неполно.
– Отчего же?
– В этом рондо скрыто заклинание против чумы. Но Кирхер хотел сказать нечто большее. Secretum vitae, секрет жизни, – шире. Он в том, чего нельзя выразить, чего нет ни в словах, ни в числах. Только в музыке. Таково послание Кирхера.
Прислонившись к стене, Атто вперил взгляд куда-то поверх моей головы.
Я был разочарован: объяснения аббата явно было недостаточно для удовлетворения моего любопытства.
– Разве мелодия Barricades mysterieuses не поддается расшифровке? Мы могли бы прочесть тайное заклинание, спасшее нас от чумы, – твердил я свое.
– Да проведи мы с тобой хоть весь век свой над этими нотными записями, толку не будет. Того, что нам привелось увидеть и услышать сегодня, довольно: рондо спасает от чумы, чего ж еще? Как это достигается? Тайна за семью печатями.
– продекламировал аббат, вновь обратившись к творению своего земляка и добавил: – Этот безумец Атаназиус Кирхер обладал великим умом в области науки и веры. Своим рондо он преподал нам урок смирения. Помни его, мой мальчик.
Вытянувшись на постели, я ждал сна, вконец вымотанный сложными умозаключениями и озарениями. В мозгу билось сразу несколько мыслей. Под конец беседы с Атто я понял, в чем состоит двойное колдовство рондо: тот факт, что оно называлось именно так, а не иначе, вовсе не случаен. И было бессмысленно желать его разгадать. Как и Кирхер, аббат Мелани преподал мне хороший урок: потребность в смирении для человека, которому не занимать ни гордости, ни пытливости. Я долго обдумывал тайну Barricades, пытаясь воспроизвести их проникновенную мелодию.
Отеческое отношение ко мне Атто, его манера обращаться ко мне «мой мальчик» тронули меня. Эта приятная мысль совсем уж было меня убаюкала, как вдруг я вспомнил, что за всеми этими красивыми фразами аббат Мелани так и не объяснил мне, почему же все-таки у него во сне вырвалось название рондо.
Уж и не знаю, сколько часов проспал, а когда проснулся, в «Оруженосце» было тихо-тихо, словно его накрыло летаргическим сном. Я стал прислушиваться, но не услышал ни звуков гитары Девизе, ни чьих-либо шагов. Кристофано так и не пришел за мной.
Было еще слишком рано, чтобы хлопотать об ужине, и все же я решил спуститься в кухню и, как и накануне, приготовить праздничные блюда в честь выздоровления Бедфорда и возврата надежды на свободу. Что бы такое состряпать? Дроздов? Да, но каких? Ореховиков или певчих? Столкнувшись на лестнице с Кристофано, я поинтересовался, как англичанин.
– Хорошо, очень хорошо, – с довольным видом ответил он. – Еще побаливают, гм… гм… те места, где были надрезы, – смутился он.
– Я думал подать на ужин дроздов. Подойдет ли это Бедфорду?
– Еще бы, – прищелкнул языком Кристофано, – мясо дроздов вкуснейшее, питательное, легко усваивается, полезно при худобе и потере крови, вообще всем, чье состояние ослаблено. Кроме того, сейчас как раз время употреблять дроздов в пищу. Зимние дрозды доставляются из горных районов Сполете и Терни, они набиты зернами можжевельника, оттого более упитанны. Миртовые ягоды, которые им случается клевать, – превосходное средство от дизентерии. Однако если ты и впрямь задумал приготовить их, поспеши, ведь на это потребуется время, – с голодным блеском в глазах закончил он.
На первом этаже собрались уже все жители нашего дома – кто-то прохаживался, кто-то беседовал в сторонке, прочие баловались в картишки. Было видно, с каким удовольствием покинули они свои углы, где уже считали себя приговоренными.
Моя дорогая Клоридия радостно поднялась мне навстречу.
– Мы снова живы! Нет только Помпео Дульчибени! – молвила она, бросив на меня вопросительный взгляд.
Я тотчас помрачнел: снова она интересуется пожилым господином.
– Нет также и аббата Мелани, – с досадой ответил я, подчеркнуто повернулся к ней спиной и двинулся к лестнице, ведущей в подвал.
Воспоследовавший в тот вечер ужин был самым удачным после того, на котором подавались блюда из вымени, и даже заслужил – да простят мне мою нескромность – всеобщие дружные аплодисменты. Подражая своему хозяину и призвав на помощь воображение, я приготовил дроздов-ореховиков: в панировке, пассированные на рубленом сале с кусочками ветчины и поданные с тушенной в масле и сбрызнутой лимоном брокколи; фаршированные рубленой печенью дичи, ягодами незрелого винограда, травами, ветчиной, пряностями; нашпигованные колбасой с ломтиками лимона и поджаренные на огне; отваренные, обернутые укропом, латуком и поданные в стеблях ароматических трав под соусом крокиньоль.
Пока тушились, варились и жарились эти четыре партии, я подготовил еще несколько для вертела: в тесте, нашпигованные салом и веточками лавра, смазанные добрым маслом и посыпанные сухарями. Не устоял я и перед тем, чтобы повторить то, что делал на моих глазах Пеллегрино, – набил дроздов кусочками сала и ветчины, посыпал их гвоздикой, обернул в листья тыквы и в сеточку и подал на стол под соусом руаяль. Самых старых из дроздов я бланшировал, резал надвое и готовил из них фрикасе, а потом обложил жареными овощами, полил сахарной водичкой, сбрызнул лимончиком. От корицы воздержался.
1700 год. В роскошном загородном поместье кардинала Спады по случаю свадебных торжеств собралось много именитых гостей. Среди них аббат Атто Мелани, доверенное лицо французского короля Людовика XIV, прибывший в Рим с тайной миссией. Папа Римский близок к смерти, предстоящий конклав тесно связан с вопросом об Испанском наследстве, зреет заговор. На карту поставлена судьба Европы! Смертельная опасность грозит и опытнейшему дипломату и искуснейшему интригану Атто Мелани…
1711 год.Десять лет не прекращается война. Аббат Мелани, секретный агент Людовика XIV, прибывает в Вену. Он узнает о заговоре против императора Иосифа I.Но кто готовится нанести смертельный удар? Брат, мечтающий о троне, или коварные иезуиты? Вероломные англичане или турки, извечные враги империи?Разгадка кроется в таинственном сообщении турецкого посла. Пытаясь расшифровать это сообщение, помощники аббата гибнут один за другим.Впервые на пути агента Людовика XIV оказался столь безжалостный противник.
«Тайна высокого дома» — роман известного русского журналиста и прозаика Николая Эдуардовича Гейнце (1852–1913). Вот уже много лет хозяин богатого дома мучается страшными сновидениями — ему кажется, что давно пропавшая дочь взывает к нему из глубины времен. В отчаянии он обращается к своему ближайшему помощнику с целью найти девочку и вернуть ее в отчий дом, но поиски напрасны — никто не знает о местонахождении беглянки. В доме тем временем подрастает вторая дочь Петра Иннокентьевича — прекрасная Татьяна.
Флотский офицер Бартоломей Хоар, вследствие ранения лишенный возможности нести корабельную службу, исполняет обязанности адмиральского порученца в военно-морской базе Портсмут. Случайное происшествие заставило его заняться расследованием загадочного убийства... Этот рассказ является приквелом к серии исторических детективов Уайлдера Перкинса. .
От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.
Продолжение приключений Сеньки Козыря и его подельников в Томске — сибирских Афинах.
Знаменитая писательница, автор детективов Агата Кристи переживает сложный период: она потеряла мать – близкого ей человека, а муж тем временем увлекся другой женщиной и хочет оставить семью. Новая книга не пишется, одолевают горькие мысли, и в этой ситуации видится только один выход. Миссис Кристи в отчаянии, ей кажется, что она теряет связь с окружающим миром. Ее не покидает ощущение надвигающейся опасности… Однажды писательница спускается в лондонскую подземку, и чья-то рука подталкивает ее к краю платформы.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.
1537 год, Англия. Полным ходом идет планомерное уничтожение монастырей, объявленных рассадниками порока и измены. Однако события в монастыре маленького городка Скарнси развиваются отнюдь не по сценарию, написанному главным городка Томасом Кромвелем. Его эмиссар зверски убит, обезглавленное тело найдено в луже крови неподалеку от оскверненного алтаря. Кто это сделал? Колдуны, приверженцы черной магии? Или контрабандисты? Или сами монахи? Расследовать убийство поручено Мэтью Шардлейку, горбуну, чей ум способен распутывать самые сложные преступления.
Водоворот событий захлестывает Григория Быстрова и выносит его из тихой провинциальной гавани на оперативный простор – в северную столицу. Петроград двадцатых годов. Жизнь бурлит в эпоху НЭПа: энтузиазм народных масс, показная нэпманская роскошь, комсомольцы, чекисты, трактиры, налетчики, извозчики, бывшие офицеры, контрреволюционные заговоры. Где-то тут гуляет Ленька Пантелеев, шалят другие банды и уголовники-одиночки. Милиции есть чем заняться, и Григорий Быстров оказывается во всё это вовлечен. Но главное, что он должен сделать – спасти мужа сестры от ложного обвинения в убийстве.
1921-й год, НЭП делает первые шаги. Уголовный элемент, пользуясь тем, что молодой советской республике, находившейся в кольце врагов, было не до него, поднял голову: убийства, разбои, кражи, мошенничество. Буйным цветом расцвела воровская «малина». Сотрудник уездной милиции Пётр Елисеев проявил себя в операции по поимке особо опасного преступника и был отправлен на усиление в губернский уголовный розыск. Его наставником стал более опытный товарищ — агент губро Колычев. И в первом же совместном деле сыщики столкнулись с дерзкими преступниками, прекрасными знатоками психологии.
НЭП, новая экономическая политика, породила не только зажиточных коммерсантов, но и большое количество преступников. Вымогатели, грабители, воры всех мастей вооружены до зубов – только что закончилась Гражданская война и деклассированный элемент ещё живёт по её законам. Когда майор российской полиции Георгий Победин оказался в 1922 году, ему пришлось вспомнить опыт «лихих девяностых». «Ревущие двадцатые» не стали для матёрого опера нерешаемой задачей. Если ты по жизни мент и специально обучен продвинутым методам криминалистики, уголовный розыск будет только рад новому сотруднику.