Имперская истина - [11]

?

Тянулись секунды. Деметрий молчал, пока, наконец, не кивнул:

— Да, лорд Дорн захочет избежать подобных осложнений. Очень хорошо, что вы проявили интерес к нашему небольшому недоразумению.

— Многие организации гордятся, что они правая рука Императора, капитан. Но они не могут все быть ими. Иногда одна рука может и не знать, что делает другая.

— Довольно, — процедил Катафалк сквозь стиснутые зубы. — Имперские Кулаки будут охранять наёмных рабочих и проследят, чтобы “Арка” без происшествий добралась до вашего комплекса в Иллиуме.

— Мы возьмём орбитальную платформу под двойную охрану, капитан, — сообщила через глоссатора Эдельстайна. — Пожалуйста, освободите ангары для десантно-штурмовых кораблей и транспортов Рапторской Гвардии. Конец связи.

Командующая и её послушница исчезли в статическом тумане.

На оперативную палубу опустилась тишина.

— Освободите их, — распорядился Катафалк. — Прикажите другим отделениям отступить.

Как только Имперские Кулаки сняли путы с пленных, Стентонокс и оба кустодия встали на ноги.

— Аналогично, — приказал Энобар старшему сержанту.

— Вега укажет путь к инженерным и сенсорным палубам. Тебе предстоит возглавить операцию по спасению наших людей у колонны. Сообщи капитан-генералу Вальдору, что мы возвращаемся на транспорты. — Он нескрываемо враждебно посмотрел на Катафалка. — Происшествие было рассмотрено и принято устроившее обе стороны решение. Скажи ему… Скажи ему, что ни одна из сторон не понесла значительных потерь.

Щит-капитан повернулся, собираясь уходить, и в этот момент Деметрий схватил его за руку. Стентонокс напрягся.

— Я хочу, чтобы ты знал, — начал Имперский Кулак, — что независимо от твоей назойливой правды и её сладкой лжи, сегодня вы действовали недостойно. Легио Кустодес, Безмолвное Сестринство — вы поставили себя между Императором и его врагами. Но я не сомневаюсь, что наступит день, когда вы захотите, чтобы стена между Императором и его врагами была выше и больше чем она будет. И когда этот день придёт, вы поймёте насколько бессмысленно — более того безрассудно — всё это было.

Не взглянув на капитана, Энобар вырвался и направился к лифту, оставив “Арку” Имперским Кулакам.

Было поздно. В сводчатых коридорах и залах Дворца пылали жаровни с ладаном. Обычно магистр вахты отчитывался перед стражем-секьюритас, чтобы капитану следующей смены была представлена подробная информация во всей важности и целостности. Но из-за объявленной ситуации “Ксанф” Стентоноксу пришлось отчитываться перед главой кустодиев.

Разговаривая на ходу, они шли по галереям Второго района. Следуя протоколу на время режима тревоги, охрана капитан-генерала из Ареских гвардейцев и число рыцарей-пехотинцев магистра вахты были удвоены. Кустодии подошли к круглому барбакану, предупредив, что проходят из внешних районов Дворца во внутренние.

Это оказался долгий день для них обоих. После инцидента с орбитальной платформой Энобар потратил оставшиеся от дежурства часы, пытаясь наверстать график. И потерпел полный крах. Он оставит огромный список незавершённых дел новому магистру вахты, также как и его предшественник оставил ему.

Константин Вальдор не стал отзывать заблокировавшие полёт “Арки” корабли, а воспользовался ситуацией на случай реальной тревоги уровня “Ксанф” и скрупулёзно проверил все меры защиты Императора. Это привело к экстренному заседанию Кокум Эгиды: стратегическому собранию ветеранов-кустодиев, с которыми капитан-генерал консультировался по вопросам безопасности. Прибытие орбитальной платформы — и последовавший дипломатический кошмар — потребовало больших разбирательств. Оно оказалось неожиданностью, а потому стало в десять раз опаснее.

К такому Кровавые Игры подготовить не могли. Даже целесообразность дальнейшего проведения Игр была поставлена под вопрос.

После Кокум Эгиды главный кустодий направился на встречу с самим Сигиллитом, вернувшись мрачным и замкнутым.

— И так орбитальная платформа покинула воздушное пространство Дворца, — поинтересовался Вальдор.

— Так точно, сэр, — ответил Стентонокс. — Она направилась к Иллиуму, и по воле Императора, капитан Катафалк остался на борту.

— Он — упрямый сухой ублюдок, — вздохнул капитан-генерал. — И мало чем отличается от Дорна. Но никаких других Легионес Астартес я не хотел бы сильнее видеть на наших стенах.

Энобар был вынужден согласиться.

Щит-капитан погрузился в раздумья. События на “Арке” завершились, но он никак не мог расслабиться. И дело было не только в том, что во Дворце ещё действовала тревога; его грызло какое-то подсознательное чувство, словно он упустил что-то важное. Что-то о чём он хотел бы предупредить следующего магистра вахты…

Его взгляд невольно переместился с Константина Вальдора на великолепную золотую броню Аресцев. Он посмотрел на терминаторов у концентрических охранных ворот и на стражей, сопровождавших его как магистра вахты. Пристальный взгляд остановился на званиях и наградах. Лентум рыцарь-пехотинец, Вега Эритрей Сенграл Обиспум.

— Щит-капитан? — спросил Вальдор.

Вега.

Было что-то не так в том, как двигался рыцарь-пехотинец, как он шёл — высокий и гордый, держа перед собой копьё хранителя.