Империя Вечности - [22]
И вновь Денон ощутил, как его заражает восторженность собеседника, очаровывает сама вероятность свидания с древними чудесами и неразгаданным волшебством. Какой же резон упорствовать дальше?
— А что до смысла бытия, — закончил Наполеон со смехом, — то будьте усердны в своем деле и вы отыщете его даже раньше, чем я!
Главнокомандующий явно проникся чувством собственной непобедимости. В сопровождении Денона он прогуливался по палубе, которой суждено было через пять недель, во время серьезной морской передряги при Абикуре, взлететь на воздух, словно при извержении вулкана; любовался четырьмя акрами трепещущих на ветру парусов, которые вспыхнут и сгорят подобно сухому пергаменту; обходил грот-мачту — годы спустя из нее изготовят гроб для лорда Нельсона, и дружески ударял по ладони проходящего мимо адмирала Брюэ, чье тело вскоре будет разорвано ударом пушечного ядра.
— Кстати, о «Тысяча и одной ночи», — напомнил Наполеон, глядя, как сырой туман сгущается вокруг судна. — Известно ли вам, что каждое арабское имя что-нибудь да значит? Аладдин — это «Слава веры», Камар-аз-Заман — «Луна времени».
— Разумеется. Арабы — весьма поэтичный народ.
— Да, и не только они. Вот, например, мое имя — Наполеон, знаете, как оно переводится? Лев пустыни.
— Ну а мое полное имя, — скромно потупился Денон, — ничего такого не означает. Доминик означает «раб Божий», а вот Виван Денон? «Живущий ради ничего»? «Не живущий»?
— «Живущий ради ничего», — поддразнил собеседника Бонапарт. — «Раб Божий, живущий ради ничего». — Он усмехнулся. — «Не имеющий иной причины для жизни, кроме поисков чертога вечности по воле льва в пустыне»!
Командующий обнял художника и прижал его к себе, словно брата.
Переворот песочных часов — и плавучая крепость, мерцая огоньками фонарей, глубже ушла в густое марево. На палубе одинокая скрипка затянула «Турецкий марш»; ближайший фрегат отозвался походной песней, а где-то вдали затренькало четырехпедальное фортепьяно. Матросы шептали молитвы у себя в гамаках, лошади глухо фыркали, во мгле гудели корабельные канаты.
В тот самый час перед рассветом грандиозная флотилия, укрывшись за пеленой тумана, чудесным образом миновала флот лорда Нельсона.
Первого июля тысяча семьсот девяносто восьмого года Наполеон ступил на землю Александрии.
Глава третья
ЛЕГЕНДАРНЫЕ ВРЕМЕНА В ИСТОРИИ
«Отель „У Морли“, Чаринг-Кросс Восьмое июня, 1854
Я решил написать вам, чтобы выразить свою искреннюю радость от нашей встречи в Хрустальном дворце две недели тому назад и поблагодарить за великодушие, за бескорыстно уделенное мне время. Если в ту минуту мое поведение показалось вам недостаточно вежливым, то смиренно прошу о прощении: моя одержимость национальными реликвиями нередко вступает в разлад с моей же природной учтивостью.
Далее, я должен признать свою вину за то, что сразу вас не узнал и тем более не сумел надлежащим образом принести извинения. Боюсь, я был чересчур потрясен, осознав собственный промах, и не нашел в себе сил раскаяться, как следовало.
Однако же, если это вас не обременит, осмелюсь спросить, нельзя ли нам договориться о новой встрече, чтобы обсудить наш общий интерес — методы современной археологии. Вот уже несколько месяцев я думаю начать книгу под рабочим названием „Закон клада“, в которой намерен изложить историю пиратского мышления, господствовавшего в археологии на протяжении последних десятилетий. Положа руку на сердце: теперь, несмотря на все опасения, мне стало совершенно ясно, что было бы крупной ошибкой упустить из виду тему Египта, в которой вы, без сомнения, наш самый главный эксперт. Мне кажется разумным начать с изучения египетской кампании Наполеона Бонапарта и связанных с ней исследований Вивана Денона.
Если вам будет угодно назначить удобное время и место, ваш покорный слуга был бы чрезвычайно благодарен. Со своей стороны я готов сделать все возможное, чтобы не обременить вас.
Искренне ваш,
Алекс Генри Ринд».
Ринда не отпускало ощущение совершающегося обмана. В то время как сэр Гарднер Уилкинсон, помимо всего прочего всемирно известный знаток в вопросе гармоничного использования цвета (в описываемое время он как раз писал об этом книгу), с гордостью демонстрировал ему сложенный зонт, собеседник, подстригший бороду, дабы придать себе более бесхитростный вид, постоянно боролся с чувством собственной неискренности; чтобы набраться решимости, ему приходилось то и дело воскрешать в памяти заговорщический шепот королевы Виктории.
— Когда я купил эту вещь в Кале — в ту пору мне стукнуло примерно столько же, сколько вам сейчас, — зонтик был ослепительно изумрудным. Потом я поднялся с ним на Везувий, и серные испарения придали ткани сапфирово-синий оттенок. В Египте я укрывался под ним от солнца; помет летучих мышей оставил хлорофилловые пятна. Потом было знойное лето в Дельфах: брызги от спелых фиг испестрили купол разводами цвета морской волны. А еще — как-то раз в Далмации я прислонил эту красоту к стенке таверны, и пегая собака выбелила ткань особо едкой мочой. В итоге получилось нечто совершенно замечательное… Вы, случаем, не страдаете предрассудками?
«Зверь вышел из бездны…»Эвелина Тодд, продавщица из книжной лавки, провидит Смерть.Она безумна? Но почему тогда каждый ее кошмар сбывается? Почему свидетели жестоких убийств утверждают, что видели в темных переулках викторианского Эдинбурга чудовищного Зверя, похожего на драконов из древних кельтских легенд?Полиция то отмахивается от «сумасшедшей», то подозревает ее в пособничестве убийце.И только эксцентричный профессор Макнайт и его «Доктор Ватсон» — сумрачный и поэтичный ирландец Канэван — решают принять слова девушки всерьез…
Минуло почти двадцать лет после тысячи и одной ночи, когда Шехерезада рассказывала свои сказки. Они спасли ей жизни и прославили на весь мир Багдад. Но кто-то опять жаждет смерти Шехерезады и похищает ее прямо из-под носа багдадского халифа. Древнее пророчество велит ему отправить со спасательной миссией команду моряков. Пока они уходят все глубже в безжалостную пустыню, теряя верблюдов, провизию, выкуп, и все безнадежней сбиваясь с пути, Шехерезаде приходится самостоятельно разбираться с похитителями. И она снова обращается к сказке для спасения собственной жизни…
XVII век, колонии Нового Света на берегах Карибского моря. Бывший британский офицер Эдвард Дойли, потеряв должность и смысл жизни, волей судьбы оказывается на борту корабля, принадлежащего пиратской команде. Ему предстоит пройти множество испытаний и встретить новую любовь, прежде чем перед ним встанет выбор: продолжить службу английской короне или навсегда присоединиться к пиратскому братству…
В основе повести — операция по ликвидации банды террористов и саботажников, проведенная в 1921–1922 гг. под руководством председателя областного ЧК А. И. Горбунова на территории только что созданной Удмуртской автономной области. К 70-летию органов ВЧК-КГБ. Для широкого круга читателей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Глубоко под закованной в ледяной панцирь поверхностью Антарктиды обнаружен огромный подземный лабиринт. В одной из его пещер найдены остатки древнего поселения, возникшего около пяти миллионов лет назад, то есть еще до появления самых ранних предков человека. Кто же жил здесь в те давние времена? Команда ученых-антропологов должна спуститься к центру Земли, чтобы разгадать эту загадку и заодно выяснить происхождение найденной в подземном поселке статуэтки, вырезанной из цельного алмаза. Но темные туннели, пещеры и подземные реки скрывают не только эту тайну.
Сильное землетрясение в районе древней израильской крепости Масада обнажило неизвестное захоронение, сокрытое в недрах горы. На осмотр находки прибыли трое специалистов – сержант спецназа США Джордан Стоун, священник из Ватикана Рун Корца и археолог Эрин Грейнджер. Захоронение оказалось частью подземного храма с таинственным саркофагом. Сохранившиеся знаки свидетельствовали о том, что некогда здесь была спрятана священная книга. По легенде, Иисус Христос начертал ее собственной кровью, заключив в ней тайну своей божественности…
В джунглях Амазонии находят белого человека с отрезанным языком. Он умирает, успев передать миссионеру жетон с именем Джеральда Кларка, спецназовца армии США. Джеральд Кларк был агентом разведки и пропал в Бразилии четыре года назад вместе с экспедицией, организованной специалистом по тропическим растениям Карлом Рэндом. Какие тайны хранит в своих девственных лесах эта самая загадочная область земного шара? Где находился Кларк целых четыре года? И какая судьба постигла остальных членов экспедиции?
В 1845 году экспедиция под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина отправляется на судах «Террор» и «Эребус» к северному побережью Канады на поиск Северо-Западного прохода из Атлантического океана в Тихий — и бесследно исчезает. Поиски ее затянулись на несколько десятилетий, сведения о ее судьбе собирались буквально по крупицам, и до сих пор картина происшедшего пестрит белыми пятнами. Дэн Симмонс, знаменитый автор «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти», предлагает свою версию событий: главную угрозу для экспедиции составляли не сокрушительные объятия льда, не стужа с вьюгой и не испорченные консервы — а неведомое исполинское чудовище, будто сотканное из снега и полярного мрака.