Империя тысячи солнц. Том 2 - [10]

Меч у легата был не стальной, а из каменного дерева: Лондри, должно быть, заметила, что он слишком легко покачивается при ходьбе. Представитель Ацтланов приблизился, преклонил колени перед Рудным Троном, достал свой меч и положил его к ногам Лондри. Сталь лязгнула о гранит.

– Мне думается, – медленно произнесла Железная Королева, – что Комори не верят ни в свою правоту, ни в правосудие Дома Феррика.

Комори с обильной испариной на лбу опустил свой меч. Его господин не пожелал рисковать драгоценной сталью в присутствии того, кому решил объявить войну, если решение будет не в пользу Комори.

Другие легаты и солдаты, стоящие вдоль стен, гневно зароптали. Толпа подалась к легату, одиноко стоящему посередине зала.

– Нет! – Лондри вскинула ладонь, и упавший рукав белого платья обнажил худощавую, жилистую руку. – Здесь судят, а не мстят. Да будет так, – молвила она, обращаясь к Комори. – Вы сами вынесли себе приговор: ваша просьба отвергнута. Вы отдадите второго ребенка Ацтлану под угрозой гнева Кратера.

Легат нервным движением убрал меч в ножны.

– Комори настаивают на своем праве на душу, поделенную надвое, – ровно произнес он.

В зале воцарилась тишина. Внезапно Лондри ахнула, и ее лицо исказилось от боли. Меч Опоры с лязгом упал на помост. Железная Королева рухнула на Рудный Трон, держась за живот. Степан увидел, как Аня Стальная Рука, поняв, в чем дело, бросилась к молодой женщине, и отчаяние охватило его.

Опять. Они с Лазоро ринулись вперед и беспомощно замялись у трона.

Лондри закусила губы, не издав ни звука, но все в зале увидели, как по ее белому платью расплывается красное пятно, и поняли, что Геенна забрала еще одну жизнь, не дав ей начаться.

Лицо легата Комори исказилось от ужаса, а вокруг раздались крики:

– На Крюк!

– Он принес дерево – пусть отведает стали!

– На Крюк его!

Лондри, дрожа, приподнялась и хотела что-то сказать. Слезы выступили у нее на глазах, полных боли и отчаяния, и она закричала, выплеснув в этом звуке всю горечь и ярость Изгнания.

Зал взревел. Легат Комори откликнулся эхом Железной Королеве. Его схватили и потащили прочь, чтобы подвесить за челюсть на стальной крюк над воротами Дома Феррика. Там он будет висеть несколько дней, пока не умрет, и войско Кратера отправится на войну под его бьющимся в корчах телом.

Но Степан видел только свою дочь, восемнадцати стандартных лет от роду, теряющую своего пятого ребенка – еще одну жертву общества, отвергнувшего Степана и всех, кто жил на этой планете.

22

«САМЕДИ»

Эммет Быстрорук выругался и выключил пульт.

Ничего.

Он подошел к автомату, заказал себе грог, залпом проглотил обжигающее питье и вернулся к пульту.

Никаких реальных данных о Геенне, кроме сплетен и предположений, – а он уже задействовал все источники.

Он всегда был приверженцем самой точной, новейшей информации, усвоив смолоду, что в знании – сила. Благодаря этой своей привычке он успешно просуществовал сорок лет в Рифтерском Братстве, где подобное долголетие – редкость. Только однажды из-за глупой спешки он изменил себе – и память о неудачном рейде на Абилярд в пятьдесят восьмом году до сих пор мучила его, несмотря на разгром, который он учинил там недавно по приказу Властелина-Мстителя.

Он надеялся не только на РифтНет, каким бы надежным тот ни был. Он несколько десятков лет вылущивал шифрованную информацию из всего ДатаНета. Вступив во Флот Эсабиана, он пополнил свой запас; когда его отправили на Рифтхавен за урианским артефактом, он разжился там новыми поступлениями, а получив приказ отправиться в теперешний рейс, постарался прикупить что-нибудь о Геенне.

Его приобретения были совершенно новыми, сырыми, еще не отсортированными, но он, научившийся терпению за годы практики, провел собственный поиск.

Ему всегда удавалось выискать что-то, чего не знали его враги, но на этот раз он не нашел абсолютно ничего о Геенне. Ровным счетом ничего. Даже ее координаты были засекречены – их сообщил ему этот ублюдок с надменной мордой, Анарис.

Хуже того (Эммет снова встал и заказал себе каф): поиск по всем кораблям, когда-либо пытавшимся пройти к Геенне, показал одинаковые результаты. Все они исчезли без всякого следа. Все до единого за последние семьсот лет.

Быстрорук проглотил свой каф, стараясь унять клокочущее нутро. Страх и ярость боролись в нем, и он проклинал Логосом трахнутого Барродаха, который представил ему рейс на Геенну, как увеселительную прогулку.

«Тебя можно поздравить, – сказал бори своим масляным голосом. – Тебя выбрали, чтобы доставить пленников Аватара к месту их заключения, и наследник Эсабиана отправится с тобой. Когда вернешься, тебя будет ждать достойная награда...»

Вернешься! Как бы не так! Панархистам-то все равно – им так и так умирать. А вот Анарис...

Ну, этот-то умирать не собирается.

Быстрорук скривился, вспомнив, что в правом причальном отсеке стоит должарский корвет, круглосуточно охраняемый здоровенными тарканцами.

«Это вопрос чести, – проблеял Эммету маленький уродец, которого Анарис держит за секретаря. – Его положение требует, чтобы он путешествовал с собственным корветом и с собственной гвардией, даже если он не собирается пользоваться ни тем, ни другим». И засмеялся, точно заблеял.