Империя троянов - [55]

– Пока не велю, глаз не открывать! Фалалей!!!

Порыв горячего ветра подхватил и унес детский крик.

Завывал сухой ветер. Он нес невесомую пыль, пахнувшую сушеным мясом, золой и перцем. Даша поняла, что сжимает пальцы Малышева изо всех сил. Даже костяшки свела судорога от напряжения. Нечто неосязаемое справа по боку опалило мясо до костей. Словно раскаленной сковороды коснулись. Но помимо боли навалилась тоска такой силы, что захотелось кричать от скорби душевной. Неведомо откуда пришло понимание – так будет вечно! Вечные страдания, безбрежное горе, неподвластное описанию одиночество. Речь человеческая ничтожно слаба, язык беден для осознания того отчаяния и немилости, что обрушилась на беглецов. Она поняла, о чем толковал мальчик. Но как это часто бывает – слова не несут и малой доли силы. Девушка не могла видеть, но физически ощутила, что ее друзья испытывают такие же муки.

Сколько длился полет, сказать трудно. Время текло неравномерно, в пустоте нет прошлого, нет будущего, только одно бесконечное настоящее, растянутое на тысячелетия.

Неожиданно все исчезло. Жар, боль и горечь остались позади. Только кожу прокалывали тысячи мельчайших иголок. Так бывает, когда отлежишь руку во сне. Ступни путешественников коснулись твердой почвы.

– Милость небесам, выбрались! – объявил проводник. – Можно смотреть!

Глава 10 Гадес

Яркий свет ударил в лицо. Будто лампу включили на полную мощность. Даша инстинктивно зажмурилась.

– Матерь Божья… – прошептал Стрельников охрипшим голосом.

Они стояли на берегу бескрайнего синего моря. Волны искрились, рычащие барашки накатывали на песчаный мол, золотые солнечные лучи полоскались в прозрачной воде. Переваливаясь, по камням пробежал краб. Остановился, изучая чудных пришельцев, угрожающе щелкнул клешнями.

– Слишком большой краб! – воскликнул Малышев. После полета заложило уши, как при резком перепаде давления, но в целом путники чувствовали себя вполне сносно.

– Большой, не то слово! – кивнул Стрельников. – Таких крабов даже на Дальнем Востоке не изловишь. Полметра в диаметре, не меньше.

– А где наш проводник? – проговорила Даша.

– Сгинул пасюк!

– Там, когда мы летели… Мне было очень страшно. – Мне тоже, – признался Малышев. Он подергал себя за мочку уха, заложенность постепенно проходила.

– Рядом прошли… – задумчиво сказал Стрельников. – Будто ладошкой смерть погладила.

Даша вздрогнула. Точное сравнение. Не хочется застрять в безвременье. Она нащупала серебряные монеты. Прикосновение к металлу успокоило. Они живы, они вместе. Куда-то исчез проводник, но все образуется.

– Все образуется! – сказала она вслух.

– Какая необычная картина! – Малышев показал на небо.

На небосклоне зависли два солнечных диска. Один – огромный, изжелта-белый, как платиновая медаль, другой – розовый, плоский, словно непропеченный блин. Вровень с линией горизонта мерцала ущербная луна, знакомые очертания ухмыляющегося черепа, провалы черных глазниц на рябом лице. В точке слияния неба и земли плыли миражи. А совсем рядом, примерно в полукилометре, раскинулся город. Узкие улочки, башни из глинобитного кирпича, пальмовая роща на окраине. Город был окружен рвом, наполненным водой, по периметру возвышались каменные стены.

Распахнулись ворота; сгибаясь под тяжестью навьюченных тюков, вовнутрь медленно прошествовала вереница груженых телег. Трудно было разглядеть на расстоянии, но Даше показалось, что в упряжи лошадей заменяли какие-то другие лохматые существа. Похожие на орангутанов, только идущие прямо, как человек. Красная пыль загорелось столбом, навстречу пришельцам поскакал всадник.

– К нам гости! – Стрельников приложил ладонь ко лбу.

– Косьян обещал рандеву с демонами. – Малышев улыбнулся. Ему по сердцу было приключение.

– Ума не приложу, где искать мой крестик! – вздохнула Даша. Она встретилась взглядом с Малышевым, губы помимо желания растянулись в улыбку. Глаза у него были серые с зелеными крапинками, глубоко посаженные, как у волка или медведя. Его это не портило, во внешности появлялось нечто хищное, первобытное.

– Будем действовать по обстановке! – Стрельников опустился на четвереньки, опустил ладонь в воду. К пальцам устремились любопытные мальки. – Вот дьявол! Все настоящее!

– И визитер очень даже настоящий! – сказал Малышев.

Всадник приблизился, осадил горячего скакуна. Взмыленные бока коня опадали, гнедой бил копытом по земле. Облаченный в восточное одеяние мужчина разглядывал пришельцев. У него были сросшиеся густые брови, проницательные глаза, загорелое до черноты лицо. Рука покоилась на эфесе кривой сабли. Он внимательно изучил мужчин, кивнул женщине.

– Откуда прибыли? – Тон был резким, привыкшим повелевать.

– По-русски говорит! – равнодушно заметил Малышев. – Полдела сделано, толмач не нужен!

– Отвечай, когда спрашивают! – Из ножен выскользнула добрая треть клинка.

– Вопрос непростой! – вступился за товарища Стрельников. – Проездом из Петрополиса, но родом мы из Российской Федерации, это в Евразии находится…

– Ясно! Кошары плутают, добро рыщут. Кто проводник?! – Цепкий взгляд буравил людей.

Даша открыла было рот, но Стрельников предостерегающе схватил ее за руку.