Империя «трёх бриллиантов» - [6]

Проблема, однако, заключалась в том, что оккупационные власти потребовали значительную часть акций «Ёва» выпустить в открытую продажу. На эту сторону дела и обратил внимание опытный биржевик.

Фудзиока прикинул, что достаточно будет скупить на бирже отнятые у семьи Ивасаки акции «Ёва фудосан», как он станет владельцем земель, стоимость которых намного превышает затраты на приобретение акций. Увы, осуществить свою голубую мечту претенденту на наследие Ивасаки так и не удалось: вскоре после начала операции он убедился, что имеет дело не с мелкой бесхозной компанией, но со всей империей «трёх бриллиантов», которая, вопреки общепринятому мнению, не только сохранилась как единое целое, но и удержала за собой былую мощь. Фудзиоке предложили забыть о надеждах стать одним из крупнейших землевладельцев Японии. И ему не оставалось ничего иного, как продать собранный им пакет акций «Ёва фудосан» компаниям, совсем недавно носившим имя «Мицубиси».

Имя Фудзиока сегодня известно лишь немногим специалистам по истории японской фондовой биржи. А «Мицубиси» по-прежнему существует. Существует под тем же именем, использовать которое «навечно» было запрещено во второй половине 40-х годов.

А что же сталось с семьёй Ивасаки? Спросите об этом любого японца — и он в ответ лишь пожмёт плечами: «Понятия не имею». Ответ естественный. Потому что сейчас никому и в голову не придёт связывать воедино семью Ивасаки и империю «трёх бриллиантов»: в списках крупнейших акционеров всех компаний группы «Мицубиси» имена членов семьи не значатся.

Но кому же принадлежит этот гигантский конгломерат? Большинство исследователей, изучающих империю «трёх бриллиантов», даже не пытается ставить такой вопрос. А те, кто не считает возможным обойти его стороной, дают настолько уклончивые, расплывчатые ответы, что их и ответами-то считать нельзя.

В подобном отношении есть свой резон. Достаточно взгляда на списки основных акционеров компаний «Мицубиси», как против воли напрашивается вывод: «империя» принадлежит… самой себе. Парадоксально, но факт. Возьмём, к примеру, одну из крупнейших химических компаний Японии — «Мицубиси касэй». Среди сорока её основных акционеров нет ни одного живого лица: все эти акционеры — корпорации. Десять из них — компании, в названия которых входит знакомое нам слово «Мицубиси». Эта десятка владеет четвертью всех выпущенных «Мицубиси касэй» акций, то есть является совокупным крупнейшим акционером.

Иными словами, «Мицубиси касэй» находится под контролем группы «Мицубиси». В свою очередь эта химическая компания является крупным акционером каждой из остальных ведущих компаний группы, в том числе и тех, которым принадлежат пакеты акций «Мицубиси касэй». В частности, добывающая компания «Мицубиси когё» имеет 2 процента акций «Мицубиси касэй», а эта последняя держит в руках около 5 процентов акций добывающей корпорации. Компании «Мицубиси дзисё», занимающейся операциями с недвижимостью (она создана на базе той самой «Ёва фудосан», которую некогда безуспешно пытался подчинить Фудзиока), принадлежит 0,52 процента акций «Мицубиси касэй», которая, в свою очередь, имеет 0,52 процента акций «Мицубиси дзисё».

Эту цепочку можно продолжать до бесконечности. Но она так и не приведёт нас к ответу на вопрос: кто же те люди, кто же те конкретные магнаты финансового капитала, которым принадлежат сегодня компании «Мицубиси»?

Трудность ответа на этот вопрос очевидна. Но она отнюдь не означает, что ответа вообще не существует. Чтобы найти его, стоит обратиться к двум фактам. Во-первых, ещё когда оккупационные власти пытались согнать семью Ивасаки с трона империи «трёх бриллиантов», они передоверили это дело самим японцам. Точнее, соответствующим государственным органам, созданным специально для «роспуска» японских монополий, или, как их ещё называют, дзайбацу. Но не случайно хозяева «Мицубиси» столько трудов положили на то, чтобы государство выполняло их волю и желания. Даже в условиях оккупации оно продолжало работать на Ивасаки. И ничего удивительного нет в том, что ликвидация экономических позиций семьи на деле оказалась фикцией. В этом убеждают данные, до сих пор остающиеся достоянием лишь узкого круга посвящённых.

Когда Макартур начал свою кампанию «демократизации экономики», члены семьи Ивасаки имели в личной собственности акции различных корпораций номинальной стоимостью в 177 миллионов иен. В соответствии с распоряжениями оккупационных властей они должны были все эти акции передать Комиссии по ликвидации держательских компаний. Предполагается, что так оно и было. Но вот что указывает предназначенный для внутреннего пользования отчёт о работе этой самой комиссии. От семьи Ивасаки ею было получено для публичной распродажи лишь немногим более 20 процентов ценных бумаг Ивасаки. Из них в действительности было реализовано акций номинальной стоимостью всего в 16 миллионов иен. Таким образом, из рук семьи уплыло меньше чем 10 процентов бумаг, собственность на которые и обеспечивала экономическое господство Ивасаки.

Но и это не всё: за проданные комиссией бумаги номинальной стоимостью в 16 миллионов иен было получено 110 миллионов! Даже сделав скидку на бурную инфляцию тех лет, не будет преувеличением сказать: семья Ивасаки на «демократизации экономики» ничего не потеряла.