Империя - [51]

— Чего пригорюнилась? — донёсся до неё неожиданный оклик вождя горцев, появившегося из небольшой двери, ведущей на кухню, где сейчас должен был готовиться завтрак. Оглянувшись, Велена увидела Хароудела, у которого в каждой руке было по куриной ножке.

— Ро, что я тебе говорила по поводу набегов на мою кухню? — Велена укоризненно посмотрела на горца.

— Говорила, что я должен делиться добычей, — хохотнув, Ро швырнул ей одну из ножек, которую девушка довольно легко поймала и, откусив от неё кусок, сказала:

— Вообще-то я говорила, чтобы ты оставил моих кухарок в покое. Они и так уже натерпелись ужасов от бесконечных нашествий Харфорда.

— Все ещё думает, что ты подмешиваешь мясо ему в кашу? — спросил Хароудел, подойдя к Велене и усевшись на один из могучих подлокотников трона, жалобно затрещавшего под его весом.

— Безосновательно, кстати говоря.

— Угу, — кивнул Ро, отгрызая от своей части добычи солидный кусок, — а что за слово это… «безосновательно»?

— Ну… — Велена задумчиво поводила куском курицы в воздухе, подбирая нужные слова, — это значит, что утверждение не имеет под собой основы. Пустое, проще говоря.

— А почему бы не говорить «пустое»? — спросил её горец, но потом добавил, — можешь не отвечать. Знаю как вы, имперцы, любите все усложнять. Когда-нибудь это вас в могилу всех сведёт.

— Сложнее — не значит хуже.

— На войне — может быть, — кивнул Ро, — но над словами-то зачем издеваться? Я считаю, что все проблемы у вас из-за того, что вы не можете чётко и ясно свои собственные мысли выражать, прячась за всякими там «безосновательными» и прочим.

— Хароудел, великий философ Корантара, — с трудом подавляя смех, сказала Велена, — знаешь, наверное, тебя стоит в Соладар отправить, чтобы ты их там уму-разуму-то поучил.

— Да куда уж там, — Ро уже благополучно покончил со всем мясом, что оставалось на куриной ножке, которую он держал в руках, и теперь задумчиво грыз косточку. — Если уж здесь у вас столько дуростей, то уж в столице Империи даже представить боюсь, какие идиоты будут меня окружать. Да и курицу там вряд ли так хорошо приготовят.

— Ты о чём? — удивилась девушка, — её ведь просто пожарили без всяких там приправ и специй.

— Вот именно. Пробовал я этот ваш «перец». Чуть язык после него не проглотил. Как вы вообще с таким ядом что-то есть можете?

— Ро, — вздохнула Велена, — его надо чуть-чуть сыпать на еду, а не горстями жрать.

— Да что же это за еда такая, которую нельзя горстями в рот пихать? Разве ей наешься, если по чуть-чуть сыпать будешь?

— Специи — это не еда…

— Именно. Это яд.

— Господи, — прошептала Велена, прикрыв лицо рукой, — знаешь, тебе лучше с Хотаром об этом поговорить. Он у нас южанин и все тебе может рассказать о специях, вычурных словах и прочем.

— Да ну его в степь, — отмахнулся Хароудел, — опять начнёт толкать свои речи длиннющие. Он вообще умеет разговаривать, при этом не припоминая никого из старых южан? По-моему, нет. Кстати! — неожиданно вождь вспомнил, зачем они с Таргой вообще пришли сюда, — чем дело-то кончилось? Крови на полу не вижу, значит, по крайней мере, обошлось все без жертв? Или тут уже прибрать успели?

— Харфорд хоть человек и вспыльчивый, зато отходит он быстро, — сказала Велена, поглядывая на обломки стола, лежавшие у стены, — а вот от Тарги я такого… напора не ожидала.

— Да, — задумчиво улыбнулся Ро, — она у меня девочка такая. Молчит-молчит, а потом как даст в рыло. Думаешь, у меня те два зуба просто так выпали? — сказал он, подмигнув Велене.

— Буду знать. А по вопросу храмов и ваших детей они вполне смогли договориться. Детишки, если захотят, конечно, будут ходить в храмы, но только под присмотром родителей, чтобы не наслушались чего-то лишнего.

— По-моему, это зря, — сказал Хароудел, пригладив бороду, — из гор мы ушли, а Боги с нами не уходили. Они до сих пор там сидят и проклинают наши задницы. Мы теперь в ваших, имперских, землях живём, а Бог тут правит только один.

— Не понимаю. Разве вы не унесли с собой свою веру? Почему ты говоришь, что ваши Боги остались в горах? — удивилась Велена.

— Ну что тут непонятного? Наши Боги всегда были с нами. Каждый из горцев знает, где они покоятся, и в случае большой нужды мог подняться к их усыпальницам да поговорить с ними. Боги, конечно, те ещё говнюки, но советом помочь могут.

— Что? — удивление теперь буквально сквозило в голосе Велены, — советом? Они что, отвечали вам?

— Конечно, правда, отвечают они, как хотят. Могут и в задницу послать, а могут и историю какую-нибудь идиотскую рассказать, — Ро посмотрел на девушку, — а ваш, что ли, не отвечает?

— Эм… ну…

— Вы хоть знаете, где он сидит-то? — с сомнением спросил её Хароудел.

— На небе, — смущённо пробормотала Велена, которую этот разговор, откровенно говоря, поставил в полный тупик.

— Как он там сидеть может? Это же небо! Наши-то Боги все в горах. Только Ятур, поганец, в солнце обратился, но остальные тихо-мирно сидят себе, да с людьми за жизнь болтают. А с Ятуром-то, конечно, поговорить нельзя. Он же солнце. Да хотя нам теперь и с остальными не поговорить, мы же ушли, а они уйти не могут.

— Подожди-подожди, — Велена все никак не могла понять, шутит ли горец, или говорит серьёзно. — Вы разговариваете со своими Богами, разговариваете словами, а они вам отвечают, тоже словами? Не знаками и видениями, а именно словами?