* * *
Не успел принц привыкнуть к мысли о полной перемене внешности планеты, и о том, сколь всесильными должны быть существа, способные на такое, как перед ним появился холм. Просто появился, стоило брату Императора моргнуть.
В подножье холма находилась распахнутая, круглая деревянная дверь.
Стихия проследовала внутрь. Николас вошел следом за ней.
Сразу за дверью находилась тесная комнатушка, где из мебели был лишь грубо сколоченный деревянный стол и точно такой же стул.
На столе стояла открытая, ничем не украшенная деревянная шкатулка. Рядом находилась горка крупных цветных полудрагоценных камней, яркая лампа да оборудование для выплавки колец.
Осмотрев содержимое стола, принц непонимающе посмотрел на спутницу.
– Зачем ты привела меня сюда? – спросил он.
– Ты Мастер. И один атрибутов Ордена – шкатулка с кольцами, которые каждый из Братьев изготавливает для себя сам.
– Я должен уметь делать ювелирные украшения? – брови Николаса вопросительно поползли вверх.
– Кольца Мастера – не украшение. Видишь черный камень? – девушка кивнула на мутноватый булыжник, лежавший на самой верхушке горки. – Без него у тебя не будет ментальной связи с кораблем.
– Каким кораблем? – спросил брат Императора.
Но девочка, проигнорировав его вопрос, продолжила:
– Остальные камни, естественно, после того, как ты превратишь их в перстни, необходимы для усиления боевых качеств твоего симбионта.
– Какого симбионта?
Этот вопрос Стихия также проигнорировала, продолжив свой монолог:
– Мастера не пользуются привычными в Империи видами оружия. Наши дети – сами по себе оружие, но оружие ценное, которое требуется оберегать. Создай себе кольца, и мы научим тебя, где и как их применять. Только помни: твоим первым перстнем должно быть кольцо с черным камнем. Без него все остальное бессмысленно.
– Но я не могу делать то, чего не понимаю, – попытался возразить принц, – да и не умею я изготавливать кольца!
– А ты попробуй, и удивишься, на сколь многое способны Мастера, – сказала хозяйка джарда, указывая Николасу на грубый стул.
Подозрительно глядя на девушку, брат Императора прошел на указанное место и осмотрел камни и оборудование, а дальше его руки начали делать то, чего он не ожидал. Они стали разогревать металл, делать форму, лить кольцо…
Стихия, наблюдая за его действиями, одобрительно кивала головой.
Вскоре первое кольцо было готово.
Надев его на указательный палец правой руки, принц завороженно смотрел на камень, который, превратившись в перстень, утратил свою мутность. Теперь он отблескивал в свете лампы, как воды глубокого лесного озера.
– Молодец, – похвалила его девочка, – ты справился очень быстро. За это тебе полагается подарок, – договорив, она протянула к Николасу ладонь, на которой сидела крошечная, неведомая ему птичка.
Машинально протянув руку к ней навстречу, он даже не заметил, как птичка перепорхнула на его ладонь.
Она была столь необычной, что принц приблизил руку к глазам, чтобы лучше рассмотреть подарок.
– Да это же корабль! – удивленно воскликнул он, посмотрев на Стихию.
– Сейчас ты береги его, – сказала девочка, – но уже очень скоро ОН будет беречь тебя.
Ощущая небывалый прилив сил, Алексио шел по дворцу в сопровождении своей охраны. Он чувствовал себя практически богом. Ему казалось, что стоит лишь щелкнуть пальцами, и Вселенная переменится.
От наполнявшей его радости Императору хотелось прыгать и танцевать, приговаривая «я свободен, я свободен», однако он, помня о своем статусе, сдержался.
Тем не менее, столь важные для Алексио события он не мог не отпраздновать. Спустившись в подземелье, которое еще, в силу своей новизны, не обладало столь насыщенным ароматом крови и смерти, как предыдущее, Алексио пустился в дикий, первобытный танец.
Его горло исторгало звуки ликования, а душа трепетала от предвкушения, пытаясь угадать, какой именно, подготовленный капитаном, сюрприз, он найдет за заветной дверью…
* * *
Амонис устал. Он так сильно вымотался, что не мог восстановить силы даже с помощью брони. Но отдыхать было некогда – слишком высока была цель, на которую он посмел замахнуться.
Плетя сеть интриг, дабы Мастера укрепили свои позиции в Совете, а Империя усилила свое влияние на внешние миры, Верховный зарас проводил дни и ночи, отдавая одно поручение за другим и направляя стекающийся к нему информационный поток в нужное ему русло.
Чувствуя, что мозг требует срочного, пусть и короткого, отдыха, Амонис откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Но его надеждам на сон не суждено было осуществиться, поскольку не прошло и минуты, как на транслятор поступил звонок по закрытому каналу.
На зажегшемся экране появился мужчина средних лет с русыми, до плеч, аккуратно уложенными волосами и блестящими, внимательными темно-карими глазами.
Верховный зарас узнал в нем недавно вошедшего в состав Совета Мастера.
– Что случилось, Брат? – устало спросил Амонис, – у Военной Гильдии какие-то проблемы?
– Проблемы у Нибуса, Брат, – ответил звонивший. Сон мгновенно покинул Верховного зараса.
– Объясни, Брат, – потребовал он.
– Только что Император приказал моей Гильдии атаковать Нибус, Брат, – ответил русоволосый. – Ты говорил, что планета важна для одного из нас. А значит, мы должны вмешаться.
