Империя, которую мы потеряли. Книга 2 - [98]

Обращаясь к его пути после февраля 1917 года — надо сказать, что Алексеев видимо никогда не был убежденным врагом, он предал из лучших побуждений, и даже предав, всегда колебался и мучился. Говорят, что он на коленях стоял перед Государем Императором, уговаривая Его остаться в Ставке в последние дни февраля. Видимо, знал намного больше — но сказать в открытую не мог. Когда говорят о том, что Император зря поехал в Петроград в те дни — забывают сказать о том, что информацию об истинном положении дел в Петрограде он начал получать уже в поезде. Может, тут и злого умысла не было — обычное дело, сначала скрывают серьезность положения, надеясь, что справятся или «само утрясется», потом когда скрывать уже нельзя, тон телеграмм вдруг резко становится паническим. Типично чиновничий прием ухода от ответственности.

Актом предательства со стороны Алексеева была гибель с таким трудом восстановленной Гвардии в сентябре — октябре 1916 года. Видимо, тогда Государь если и не заподозрил неладное — то перестал полностью доверять и посоветовал взять отпуск, а на его место поставил Гурко. Гибель Гвардии, подозрительное и неожиданное тяжелое поражение в Румынии — свидетельство того, что уже с осени 1916 года в армии что-то происходило. Напомню, что и Рузский и Алексеев вернулись с юга синхронно перед переворотом.

Не всегда достаточно твердый в проведении своих требований, в вопросе о независимости Ставки от сторонних влияний Алексеев проявил гражданское мужество, которого так не хватало жадно державшимся за власть сановникам старого режима.

Так дипломатично называется ситуация, когда Алексеев попал под влияние Думы и возглавляемых московской группировкой военно-промышленных комитетов. Не исключено что его тонко шантажировали — не будешь поддерживать нас — армия не получит всего необходимого. У Алексеева не хватило мужества понять, что происходит и сообщить, куда надо. Да и — кому сообщить? НКВД еще не было.

https://gwar.mil.ru/

Вплоть до зимы 1916 года Алексеев энергично руководил восстановлением и пополнением обескровленных войск. Благодаря его усилиям в армии был преодолен «снарядный голод» и улучшилось ее техническое оснащение. Строевой состав вырос с 870 тысяч чинов (на октябрь 1915) до 1,8 миллиона (на февраль 1916).

В конце 1915 года под руководством начальника штаба Ставки Алексеева был разработан стратегический план действий русской армии совместно с армиями союзников против стран Центрального блока. Начавшееся в марте 1916 года наступление армий Северного фронта не дало ожидаемых результатов, но боевые действия в районе города Двинска и озера Нарочь оказали громадное влияние на ход войны во Франции. Стратегическое наступление принесло крупный успех лишь Юго-Западному фронту Брусилова, но именно с лета 1916 года наметился перелом в войне в пользу стран Антанты. Германия была вынуждена перебросить крупные силы из-под Вердена на Восточный фронт, и французская армия в очередной раз была спасена от поражения. Много лет спустя Черчилль приравнял генерала Алексеева по стратегическим дарованиям к маршалу Фошу и генералу Людендорфу.

Взявшись за это дело вскоре после своего назначения на должность начальника Штаба Верховного Главнокомандующего, генерал Алексеев прежде всего пришел к заключению, что прорыв должен быть осуществлен на Юго-Западном фронте, где, благодаря занятию этого фронта австрийскими войсками, можно было ожидать значительно менее упорное сопротивление, чем на Северо-Западном фронте, занятом немецкими войсками. В связи с этим решением главнокомандующим Юго-Западным фронтом был назначен, вместо «устаревшего» генерала Н.И.Иванова, генерал Брусилов, выдвинувшийся своей энергией и стратегическими способностями во время нашего наступления в Галиции в начале войны. От него можно было ожидать решительности и настойчивости в руководстве войсками при прорыве, что и подтвердилось при нашем наступлении в Галиции летом 1916 года, получившем название Брусиловского»

Постоянное перенапряжение сказалось на здоровье Михаила Васильевича, из-за чего он был вынужден временно сдать свой пост генералу И.Гурко и уехать на лечение в Крым. В середине февраля 1917 года он вернулся в Могилев, в Ставку. Будучи начальником штаба Верховного главнокомандующего, Алексеев разработал план наступления Юго-Западного и Северного фронтов в военной кампании 1917 года, однако осуществить его не удалось — во время Февральской революции император Николай II был низложен. Одним из инициаторов и организаторов отречения стал генерал Алексеев.

После этих событий генерал Алексеев оказался фактически главой всей действующей армии. В последующие недели Временное правительство настаивало на увольнении генерала-монархиста от службы, но 18 старших начальников решительно высказались в пользу Михаила Васильевича. 1 апреля Алексеев стал Верховным Главнокомандующим де-юре. Он сразу же выступил за активные боевые действия против армий Германии и Австро-Венгрии. Крайне отрицательно относясь к участию армии в политической жизни, еще 3 марта Алексеев заявил военному министру Гучкову, что Петроградский гарнизон «бесполезен для армии, вреден для государства, опасен для Петрограда». Поведение Алексеева на посту Верховного Главкома вызвало недовольство новой власти, и прежде всего Советов. Поначалу Алексеев надеялся, что Временное правительство сможет укрепить дисциплину в армии и восстановить порядок в стране, но уже 11 марта в телеграмме главкомам фронтов указал, что оно не имеет реальной силы, а потому «рассчитывать на помощь правительства в борьбе с пропагандой невозможно», и предложил главкомам стать «на путь компромиссов», в частности, «если где-либо сформировались солдатские комитеты, помимо воли начальства, нужно ввести в их состав офицеров… дабы взять ход событий в свои руки, руководить ими, а не сталкиваться бесконечно с явлениями, получившими жизнь явочным порядком».