Империя, которую мы потеряли. Книга 2 - [196]

А тем временем предатели завершали свое грязное дело, совершая свой последний крупный акт предательства перед разразившейся в феврале революцией.

Вообще, в русской армии, начиная с подавленного декабристского мятежа — всегда сохранялось какое-то недовольство и наличествовали люди, которые это недовольство были готовы воплотить в жизнь. Все знают о Народной воле, о волне терроризма, закончившейся злодейским убийством Александра II — но никто ничего не знает о том, что происходило в этот момент в армии и какие люди и силы в ней — могли сочувствовать народовольческому движению. Известно о том, что «Белый генерал», Михаил Скобелев, самый известный в народе военачальник, герой среднеазиатских кампаний — относился к монархии отрицательно, имел какие-то переписки с то ли с народовольцами, то ли с другими антиправительственными силами — и в приватных беседах доходил до необходимости свержения монархии. И умер — внезапно и плохо, в каком-то, простите, борделе.

Но остался его адъютант, генерал Алексеев, честный и исполнительный, неприметный служака, дослужившийся до высочайшего звания начальника Генерального штаба и в критический момент, предавший своего Государя и ставший на сторону заговорщиков — а скорее всего, он и был заговорщиком и вредителем, в душе вынашивающим планы антиправительственного выступления, содержащим при своей особе сомнительных личностей. А адъютантом Алексеева в позорно проигранную Русско-Японскую — был уже генерал Крымов, который в свою очередь — внес немалый вклад в предательство Государя в 1917 году и был одним из активнейших предателей и заговорщиков. Именно ему — выпала сомнительная честь стать автором русского поражения в Румынии осенью 1916 года.

Начиная с 1914 и по 1916 год — Румыния была нейтральной страной и не примыкала ни к одной из противостоявших друг другу сил. Причины этого заключались в том, что во время предыдущих двух Балканских войн, о которых уже никто и не помнил ввиду масштаба и катастрофичности того что за ними последовало — Румыния отхватила себе немало земли, часть из которой была заселена не совсем румынами. И теперь Румыния боялась ее потерять, особенно она боялась агрессии со стороны Болгарии, которая вступила в войну на стороне Центральных держав как раз для того чтобы вернуть те земли, которые она считала своими, утраченные в Балканских войнах. Для этого следовало напасть и на Румынию — но Германия и Австро-Венгрия категорически отговаривали Болгарию делать это, так как нападение на нейтральную страну сулило неисчислимые бедствия, и не только в дипломатическом и моральном плане. Линия русско-германо-австрийского фронта упиралась в границу нейтральной Румынии, но со стороны Румынии не была прикрыта ничем. Румыния же — претендовала на спорную Трансильванию, где жило много румын, стонущих под венгерским игом. В этих условиях — вступление Румынии в войну могло привести к фланговому удару в ничем не защищенный тыл Австро-Венгрии, да еще с продвижением по территории, населенной сочувствующим, а не враждебным населением, а потом и крах всего южного фаса фронта с выходом крупных масс конницы к крупнейшим городам врага — Будапешту и Вене. После Брусиловского прорыва — резервов у Австро-Венгрии не оставалось.

В 1916 году — поддавшись уговорам стран Антанты — Румыния все же вступила в войну, имея целью как раз получить Трансильванию как территориальный приз. Вместе с румынскими войсками — наступали и русские.

Потом распространилось мнение, что румыны плохие вояки, и как только на этом участке фронта оказались германские войска, румыны все бросили и побежали, но я свидетельствую, что все было совсем не так. В отступлении виноваты были русские, первыми побежали они. И скорее всего не случайно. Конный корпус генерала Крымова, который потом при известных обстоятельствах назовут героем — находясь в стыке двух германских дивизий бросил фронт и отступил, не имея на то совершенно никаких причин и даже не находясь под ударом. Тотчас же немцы пошли в наступление именно на этом участке фронта, как будто действия Крымова были загодя согласованы с ними, и румыны, не имея достаточного опыта и поддавшись панике — дрогнули и побежали. Но первым начал отступать именно Крымов — причем не просто отступать, он преступно бросил фронт без какой-либо причины, и за то не был наказан Ставкой даже порицанием.

Действия господина Крымова (генералом его называть затруднительно после всех событий до которых он был причастен) — не имели никакого оправдания и смысла — до февраля 17 года, когда этот господин одним из первых предал присягу и присягнул Временному правительству. Надобно так же помнить и то, что продвигался по служебной лестнице Крымов благодаря протекции Куропаткина, у которого служил адъютантом во времена Русско-японской. И там — странные приказы и непонятные отступления, не позволившие нам победить — так же имели место.

Сейчас уже совершенно точно можно сказать, что Крымов был в заговоре, который сложился, вероятно, в стенах Генерального штаба и продолжился в Ставке и имел целью затянуть войну с целью максимального возбуждения народного недовольства и свержения царизма. Вероятно, что и Русско-японская война, ее результат был так же результатом этого заговора. Этим генералам не нужны были победы — им нужны были поражения, кровавые поражения, и они добивались того, чего хотели.