Империя, которую мы потеряли. Книга 2 - [193]

* * *

Что происходило летом — осенью 1916 года.

Во-первых — царь перекрыл возможность дворцового, «тихого» переворота, оставив потенциальным заговорщикам только открытый мятеж. Второе — 1916 год стал годом, когда начался раскручиваться маховик гиперинфляции, рост цен оторвался от баланса спроса — предложения и начал подпитываться инфляционными ожиданиями. Начали пропадать с полок товары, и главное — начал пропадать хлеб. Третье — произведенная в 1916 году мобилизация промышленности насытила войска снарядами и амуницией, но при этом начал сыпаться и так работающий на износ хозяйственный механизм. Когда паровозное депо занято изготовлением деталей для снарядов — некому и нечем ремонтировать паровозы. В 1916 году стал проявляться кумулятивный эффект усталости от войны не только людей, но и всего народного хозяйства.

Четвертое — власть начала все больше прибегать к внеэкономическим мерам, создавая различные чрезвычайные комиссии, назначая «диктаторов». Эти люди и структуры работали в обход закона и имели большие полномочия почти без контроля. Примеры их работы были сугубо отрицательными. Комиссия по борьбе со спекуляцией и шпионажем генерала Батюшина — не поймала ни одного шпиона и за несколько месяцев погрязла в коррупции, злоупотреблениях, рэкете. Диктатором ВПК был назначен популярный генерал Маниковский — возможно, это была одна из роковых ошибок Царя, потому что доказана связь Маниковского с Керенским, а в феврале 1917 года поддерживающие Думу студенты за несколько часов нашли в городе склады с оружием и даже артиллерию. Диктатором по продовольствию был назначен Риттих — его связи с заговорщиками не доказаны, но странное дело: именно при Риттихе вспыхнул продовольственный бунт, переросший в Февральскую революцию.

Кстати, про продовольственный бунт немного подробнее.

Общим местом в исторической литературе о том периоде является то что беспорядки в Петрограде возникли ввиду недостатка хлеба. При этом почему то не конкретизируется — какого хлеба, так ли уж его не хватало, кто участвовал в беспорядках и почему, и почему власть проморгала начало беспорядков.

На самом деле, все было так: начиная с 1915 года в России все чаще происходили прогромы продовольственных лавок. В экономику вбрасывалось все больше денег, резервы были исчерпаны, росли цены на продукты, попытки государства наладить централизованный сбор зерна и выпечку социального хлеба — ни в один военный год не увенчались успехом, причем со временем становилось все хуже и хуже. Попытки местных властей, земств, создать «комитеты для борьбы с дороговизной» завершились разгулом коррупции. Чужих гоняли, на проделки своих закрывали глаза, торговцы получая сверхприбыли — могли коррумпировать кого угодно, что они собственно и делали.

На этом неприглядном фоне народ начал решать проблему дороговизны собственными методами. Образовались инициативные группы женщин, в основном солдаток, которые ходили по лавкам и спрашивали: сколько мука? Сколько-сколько?! А если бесплатно возьмем? Ситуацию усугубляло то, что на базарах обычно висели предельно допустимые цены на социально-значимые товары, на которые торговцы плевали и торговали как хотели, подкупив полицию. Женщины — часто даже платили, если им соглашались продать по госцене. Ну а если нет — начинался погром, и каждый купец понимал, что его жадность ограничена риском лишиться товара вообще, а заодно может и лавки.

Полицейские смотрели на все на это сквозь пальцы, потому что они были низкооплачиваемые и отоваривались на тех же самых базарах. Но и земства и даже правительство, не имея сил обуздать спекулятивный разгул, заставить крестьян сдавать зерно по госценам — так же старались смотреть в другую сторону, когда все это происходило, потому что сами со спекуляцией сделать ничего не могли.

Во второй половине 1916 года резко выросли темпы инфляции. Одновременно с этим начал давать о себе знать износ паровозов и пути. Как назло — зима выдалась крайне снежной. В Петрограде стали исчерпываться запасы муки. Пекари, стараясь побольше заработать — пускали остатки не на дешевые, а на дорогие сорта хлеба, саботируя усилия местной власти накормить город и угрожая забастовкой — то есть вообще лишить город хлеба зимой.

Дальше случилось, скорее всего, вот что. В попытках хоть как то обуздать пекарей — было принято правило, согласно которому в каждой пекарне должен был продаваться социальный хлеб, а если его нет — то пекарь должен продавать дорогой сорт по цене социального. Часть пекарей перешла на торговлю из-под полы, начали расти очереди. Потом, скорее всего инициативная группа «женщины в борьбе с дороговизной» устроили погром хлебных лавок, после чего беспорядки вспыхнули как порох. Александра Федоровна в своем последнем письме в Ставку писала, что громили булочные на Невском и в частности разгромили Филиппова, у которого был самый дорогой ассортимент в городе. Скорее всего, к Филиппову пришли и потребовали исполнять решение Городской думы и продавать дорогой хлеб по цене социального. Филиппов в ответ видимо ходатаев послал подальше — после чего все и началось. Причем власти — поначалу не придали этому значения, потому что это был не первый погром из-за дороговизны, и они сами отчаялись найти хоть какую-то управу на жадных и наглых пекарей.