Империя, которую мы потеряли. Книга 2 - [105]

В январе 1915 года предложил Ставке начать вторжение в Венгрию и получил одобрение, но начавшееся наступление противника сорвало операцию. Весной в ходе т. н. 3-й Карпатской битвы 3-я, 8-я и 9-я армии под общим руководством Иванова разбили австро-венгерские 2-ю и 3-ю армии, взяв в плен 70 тысяч человек, при общем количестве потерь противника в 800 тысяч и при потерях русских до 1,2 млн. 28 марта Иванов ввиду таких огромных потерь отдал приказ о остановке наступления. В ходе начавшегося 19 апреля Горлицкого наступления германских и австро-венгерских войск русские войска понесли огромные (до 500 тысяч человек и 350 орудий) потери и вынуждены были оставить Галицию. В ходе Горлицкой операции неоднократно показывал примеры неудовлетворительного руководства войсками и неумение вовремя оценить создавшееся положение и принять верное решение — в частности не принял никаких мер по усилению 3-й армии, против которой наносился немцами главный удар, несмотря на неоднократные просьбы её командующего — генерала Радко-Дмитриева. В ходе кампании 1915 года проявил пассивность и постоянно отказывался вести своими войсками наступательные операции.

Генерал Николай Иудович Иванов — человек-загадка, про него почему то не пишут практически ничего, историки им не интересуются. Нет даже нормальной его биографии — хотя она надо сказать, исключительно странная.

Во-первых, Николай Иудович Иванов — еврей.

Сын кантониста. Вообще с его биографией начального периода жизни — не все ладно, например, перед смертью он признался, что его отец был не кантонистом — а каторжником (уголовником). При Сталине ему ничего не светило бы, а тут — пожалуйста. Он получает генеральское, а потом и генерал-адъютантское звание. Один из самых близких Императору людей, крестный отец Наследника Престола. При этом — еврей. Вот как это понять?

Артиллерист, генерал от артиллерии. Считался одним из самых умных генералов в русской армии, но что конкретно сделал — непонятно. Во время русско-японской показал себя достойно на недостойном фоне других — но и побед особых не одержал. При этом к 1914 году он служит уже сорок пять лет и является стариком — но его назначают на важнейший фронт. Все победы — это дело рук генерала Алексеева, который начинал у Иванова начальником штаба — и как только Алексееву дали самостоятельную работу — победы кончились, начались поражения. Но ему благоволит Императрица, и его переводят в Ставку, генералом по особым поручениям при Высочайшей особе. По сути это синекура, но Императору комфортно с ним, генерал Иванов постоянно приглашается за стол…

Вообще, генерал Иванов и его назначение — это свидетельство психологических проблем и комплексов самого Государя. Как я уже писал, в силу их он чувствовал себя комфортно лишь в окружении людей старше и намного старше себя. Вокруг — все время Его правления почти нет даже сверстников, не говоря уж о людях моложе. Видимо, тут сыграли роль и мать и отец. Мать лицемерка, отец — алкоголик, дебошир, семейный тиран. Николай II не имел лидерской харизмы, а для политика каким он вынужденно был — это было плохо. При этом он не был плохим руководителем, как тот же Николай Николаевич, отнюдь. Но заставить людей поверить в себя, повести за собой — он не мог. Не умел. Потому то он и окружал себя теми, кто подчинялся Императору в силу привычки и почтения. Одним из таких людей был генерал Иванов.

В 1915 году, когда Государь встал во главе армии, он довольно быстро разобрался, что генерал Иванов «не тянет», но и оскорблять старика отставкой, видимо не хотел (для сравнения— при Сталине генерала Павлова расстреляли). Потому он принял компромиссное решение — генерала Иванова вызвал в ставку, а фронт отдал Брусилову. Судя по успеху Брусиловского прорыва — единственного примера, когда удалось прорвать глубоко эшелонированную оборону противника — назначение было верным.

Но главную роль в жизни — Иванову предстояло сыграть зимой 1917 года — именно его Император назначает командовать экспедицией на Петроград.

И вот тут начинаются сплошные странности и нестыковки.

Во-первых — само назначение генерала Иванова. Менее подходящего для этого человека — найти трудно. Возраст, нерешительность… Видимо, сыграло свою роль то, что Николай II уже после осени 1916 года подозревал, что с командным составом что-то неладно и не знал, кому можно доверять в такой момент. Кроме того — сыграло свою роль то, что генерал Иванов был назначен военным комендантом Кронштадта и бескровно подавил мятеж — вот только никто из историков не может толком понять, как именно он это сделал. Не исключено, что ему просто повезло, и он добавил еще один кирпичик к своей во многом незаслуженной репутации. Второе — генерал Иванов отправляется в путь, не завершив сосредоточения всех необходимых для этого войск. Третье — Государь почему то отправляется не с ним, не с войсками — а отдельно.

27 февраля 1917 года Н. И. Иванов назначен главнокомандующим войсками Петроградского ВО с чрезвычайными полномочиями и с подчинением ему всех министров (!!!). В городе уже вовсю бушует мятеж. Задачей Иванова было прекратить беспорядки (заметьте — никто не осознает, что это не беспорядки, а переворот, что есть альтернативный центр власти и ему уже присягают). В его распоряжение предоставлен находившийся в Ставке Георгиевский батальон, усиленный двумя пулеметными ротами. С Северного и Западного фронтов отправляются по 2 кавалерийских и 2 пехотных полка.