Империя Хунну - [81]

Данные 24 ранга не были пожизненными. Это известно хотя бы из того, что шаньюй назначал своего наследника на должность левого сянь-вана. Поэтому один и тот же сановник мог на протяжении своей жизни занимать различные ступеньки в административной иерархии[844].

На низшем уровне административной иерархии находились местные племенные вожди, к числу которых Сыма Цянь отнес тысячников, небольших князей, главных помощников, дувэев, данху, цецзюев и пр. Официально они подчинялись 24 наместникам. Однако на практике их зависимость была ограничена. Ставка находилась достаточно далеко, а местные вожди располагали поддержкой родственных им племенных групп. Поэтому влияние на местную власть имперских наместников было в известной степени ограничено, и они были вынуждены считаться с интересами подчиненных им племен. Каково же было общее число данных племенных групп в пределах Хуннской имперской конфедерации, источникам не известно.

Использование для обозначения командных должностей таких титулов, как «темники», «тысячники», «сотники» и «десятники», придает военно-административной иерархии хуннского общества более жесткий характер, чем это было в действительности. Из вышеприведенной цитаты, например, следует, что из 24 «темников» только 10 самых крупных военачальников имели в своем подчинении реальные 10 тыс. всадников. Остальные 14 «темников», хотя и обладали таким же рангом, однако во время военных действий командовали меньшим числом всадников. Скорее всего, этот вывод можно распространить на военных предводителей и более низких уровней.

Таким образом, данное обстоятельство свидетельствует, что стройный на бумаге «десятичный» порядок в реальности таковым не был. Это подтверждается данными и из более поздней истории кочевников евразийских степей. Так, например, у жужаней хотя и существовало десятичное деление армии, но очень долгое время «письмен для записей не было, поэтому начальники и вожди приблизительно подсчитывали число воинов, используя при этом овечий помет»[845].

Даже в самой централизованной из кочевых империй — Монгольской — ситуация была точно такой же. Чингисхан в период войны с Джамухой имел 13 куреней (по Рашид ад-Дину курень примерно равнялся «тысяче»[846]), которые составляли три «тьмы»[847]. В три «тьмы» должны входить порядка 30 «тысяч», а их имелось всего 13. Не набиралось даже на полторы «тьмы». Впрочем, численность «тысяч» едва ли соответствовала своему названию. Более поздние данные, относящиеся к периоду правления Хубилая, показывают, что количество воинов в тысячах могло быть даже вполовину меньше необходимого[848]. Можно только согласиться с мнением Ч. Далая, что все эти титулы означали не реальное число подчиненных воинов, а ранг военачальника, его военно-иерархический статус[849].

Не менее важным представляется и другое обстоятельство. Помимо военных командиров различных рангов в «Ши цзи» упоминаются и «гражданские» титулы вождей и старейшин различных уровней: князья, дувэи, данху и цецзюи и др. Более того, из изложения Сыма Цяня следует, что, во-первых, все «темники» обладали наряду с военными еще и гражданскими административными титулами (сянь-ваны, лули-ваны, дувэи; великие данху и т. д.), а во-вторых, на низших уровнях система военных званий (тысячники, сотники и десятники) параллельно сосуществовала с родоплеменной системой традиционных титулов (князья, данху, цецзюи). Последняя, кстати, также включала ряд должностей, изначально связанных с военными функциями (например, дувэй). В конечном счете, «это давало империи Хунну две системы рангов, причем каждая имела отличные функции. Система недесятичных рангов использовалась для политической администрации племен и территорий в пределах империи, которые включали группы многих размеров. Система десятичных рангов использовалась во время войны, когда большое количество воинов из разных частей степи объединялись вместе в единую командную систему»[850].

Данная система имела своей целью создание из аморфного конгломерата племен и племенных групп мобильной, четко организованной ксенократической империи. Однако переход к более централизованному, надплеменному состоянию не означал разложения родовых и племенных связей. Традиционная племенная система иерархии всегда сосуществовала с системой военных рангов.

Для подобной сложной политической системы можно использовать предложенный А.В. Коротаевым термин «мультиполития», имея в виду, что политией является любая (по структурной сложности) автономная политическая единица. В таком случае мультиполитию можно дефинировать как «высокоинтегрированную систему, состоящую из разнородных политий (скажем, из государства и вождеств или государства и племен)»[851].

Ксенократическая мультиполития хунну имела одновременно признаки и государства, и предгосударственного общества. Ее государственный характер («узаконенное насилие») ярко проявляется в отношениях с внешним миром (организация для изъятия прибавочного продукта у соседей; организация для сдерживания давления извне; специфический церемониал во внешнеполитических отношениях). Однако во внутренних отношениях кочевые «государства» (за исключением некоторых вполне объяснимых случаев) основаны на ненасильственных (консенсуальных и дарообменных) связях; правитель кочевого общества не обладает монополией на применение насилия.