Императоры глубин: Акулы. Самые загадочные, недооцененные и незаменимые стражи океана - [21]

В турнире предусмотрено ограничение по времени: нужно вернуться на пристань к 18:00 или сообщить по рации, что лодка входит в бухту. Чем больше времени проводишь в море, тем больше шансов что-то поймать, так что некоторые команды сообщают по рации в 18:00, что подошли к бухте, хотя на самом деле они еще в открытом море исследуют самые рыбные места. А потом они включают полный вперед, чтобы вернуться в приемлемое время.

Чтобы своими глазами увидеть, как проходит такой турнир, и снять его для моего документального фильма об охоте на акул, я попросился на борт к одной из команд-участниц. Где-то в районе шести утра мы с операторами прибыли на пристань. Стояло чудесное июньское утро: солнце уже было высоко над горизонтом, а небо на границе с кучевыми облаками слегка розовело. Капитан лодки (назовем его Стэн) пригласил нас на борт. Стэн, жизнерадостный пятидесятилетний толстяк с аккуратной эспаньолкой, говорил сиплым голосом, как герой Роберта Де Ниро в фильме «Бешеный бык». Держа в пальцах сигарету и отхлебывая какую-то жидкость из синего пластикового стаканчика, он провел нас по палубе. Безо всякого предупреждения он начал показывать мне боевые ранения на руке. «А этот палец крючком рассекло», – сказал он. Из большого пальца словно был вырван кусок. «Здесь тоже крючок воткнулся», – сообщил он, показав на рваный шрам на запястье.

Я поинтересовался у Стэна, чего он ожидает от сегодняшнего дня, помимо производственных травм. «День будет удачным, – ответил он. – Пусть лучше нам везет, чем мы сами все хорошо сделаем. Сегодня наш день».

Должно быть, шесть человек из команды Стэна разделяли его настрой. Несмотря на столь ранний час, они бодро раскладывали снасти на лодке, не обращая внимания ни на камеры, ни на операторов. Надев спасательный жилет, я отметил, что никто из команды этого не сделал. Сэм, мужчина лет пятидесяти пяти с лишним, загружал в холодильники лед и куски луфаря на прикорм для акул. У него было обветренное лицо рыбака со стажем. Он деловито и споро раскладывал прикорм по контейнерам, словно готовился к барбекю во дворе загородного дома. Яхта, куда нас отправил организатор турнира, явно предназначалась для элитной рыбалки. Она была построена по спецзаказу и оснащена по последнему слову техники. Длина ее составляла 19 метров, а ширина – 5,5 метра. В просторном салоне стояли мягкие стулья в кожаной обивке и также присутствовали другие элементы роскоши: мини-бар, ковровое покрытие, до отказа забитый едой холодильник. Ближе к корме в рубке стоял большой уютный диван, словно приглашая гостей присесть с бокалом вина и тарелкой еды и понаблюдать за тем, как рыбаки охотятся на акул.

Отплыв из гавани Монтока, мы миновали маяк, главную достопримечательность города. За кормой по водной глади шел широкий след. Двадцать минут пролетели незаметно. Суши уже не было видно – мы вошли в неспокойные, темно-синие воды пролива Лонг-Айленд. В открытом море обгоняли друг друга 50 других яхт или около того. Стэн заглушил двигатель и остановил лодку в одном из самых рыбных мест в мире. Он подозревал, что мако здесь бродят косяками.

Теплое течение несет с собой много рыбы, поэтому мако следуют за Гольфстримом по Восточному побережью США от Монтока до залива Мэн. А рыбы, обитающие в проливе Лонг-Айленд, со временем вырастают и мигрируют от побережья Монтока в открытый Атлантический океан.

Яхтами акулы не интересуются. Обычная приманка на крупную рыбу вроде кальмаров или кусков мелких рыб их тоже не особенно привлекает. Чтобы приманить акул, к прикорму нужно было добавить живую наживку. Команда Стэна достала удочки. Через пару минут они выловили двух луфарей и бросили их в большое ведро для наживки. Сэм держал луфарей, а Стэн продевал через их головы леску, прямо над глазами. Привязав эту леску к мотку снастей, он забросил ее в воду. Луфари вильнули хвостами в надежде скрыться, но леска удерживала их на месте. Сэму поручили приготовить прикорм. Он достал из холодильника тушку луфаря и засунул ее в электромясорубку.

Из отверстий мясорубки в белое ведерко начал падать кровавый рыбный фарш. Затем содержимое ведерка вытряхнули за борт. На голубой поверхности океана появилось красное пятно. Резкий запах рыбы унесло течением в открытое море.

Выполнив свою задачу, Сэм поставил ведерко на палубу и откинулся на спинку стула в ожидании акул. «А сейчас можно и подремать», – сказал он.

Я решил воспользоваться затишьем и побеседовать с Барри, двадцатипятилетним сыном Стэна, который вырос на рыбацких лодках и яхтах. «Я этим занимаюсь практически всю жизнь, – произнес он, затягиваясь сигаретой. – Иногда ждешь, что вытащишь из воды что-то одно, а вытаскиваешь нечто совсем другое. Здесь всегда присутствует элемент неизвестности. Это занятие не надоедает».

Прошло еще полчаса, но ничего не произошло. Прошел час. И снова ничего. Мы смотрели за борт, изнывая от скуки. Члены команды возились на палубе и бросали в воду новые порции прикорма.

Чтобы чем-то заняться, а заодно и охладиться, некоторые пили пиво. Сэм включил радио. Его звуки заглушили шум волн, бьющихся о борта яхты. Глядя на линию горизонта, я думал, сколько же мне еще здесь придется торчать. Но в это время где-то вдалеке одна акула-мако учуяла запах крови и решила отклониться от курса, чтобы разузнать, где добыча. Удочка едва заметно дернулась, чуть наклонившись у самой верхушки, затем выпрямилась. Но через некоторое время подергивания возобновились, и каждый раз удочка сгибалась сильнее. Это акула покусывала наживку, проверяя, будет ли ответная реакция и стоит ли ждать сопротивления. И тут мако перешла в атаку. Внезапно катушка закрутилась, и леска стала разматываться и уходить под воду. Акула явно собиралась уплыть. Сэм схватил удочку и поставил ее на крепление у капитанского стула на корме. Барри сел на стул и пристегнулся ремнями, приготовившись к долгой изнурительной схватке.